Жёлтые цветы - [3]

Пожилая леди поправила очки и принялась считать петли.

— А форсайтия?.. — воспользовавшись паузой, спросила Синтия.

— Это было через два года после отъезда Чарльза, — сказала тётя Джейн, переворачивая вязание. — Форсайтия той весной не спешила распускаться, совсем, как сейчас. Миссис Форсайт печально вздыхала и повторяла, что хочет напоследок полюбоваться цветами, тем более, что время её на исходе и дорогой Джордж давно её ждёт. Она вообще была погружена в непривычное уныние, мисс Митчем, гостившая у нас две недели, — она приезжала за бумагами мистера Форсайта, которые я уже успела разобрать, — призывала кузину быть сильной духом, но добилась немногого.

В тот день я решила дойти до Гаскин–Лодж, посмотреть, не зацвёл ли куст, росший возле ворот: солнца там было больше, а дом надёжно закрывал форсайтию от ветра. Спускаясь, я услышала, как миссис Форсайт в гостиной отчитывает Сьюзен, которой в последнее время была очень недовольна: на этот раз та едва не впустила в дом какого‑то бродячего торговца колониальными диковинками. «О чём ты думала? — укоряла её миссис Форсайт. — Живём мы уединённо, в доме три женщины, а ты открываешь дверь какому‑то бродяге, у которого бог весть что на уме!». Сьюзен, девушка весьма бойкая, отвечала, что в саду работает Нед, а он крепкий парень, и бояться ровным счётом нечего.

Нед и в самом деле чистил клумбы. Увидев меня, он распрямился, и я в который раз поразилась, насколько он, говоря словами Сьюзен, крепок: грабли у него в руках казались детской игрушкой. Мы, помнится, перемолвились с ним парой слов о том, что день солнечный и весна, похоже, наконец‑то наступила. Форсайтия, однако, упорно не желала зацветать, её бутоны были плотно закрыты. Зато вдоль тропинки вовсю цвели крокусы и примулы. Было тепло, я шла не спеша, слушала, как щебечут птицы, и на душе у меня впервые за много дней было легко.

Дойдя до Гаскин–Лодж, я повернула за угол, и у меня едва не перехватило дыхание: тамошний куст был усыпан цветами, сиявшими на солнце так ярко, что я на мгновение зажмурилась. А потом, вспомнив, в каком подавленном настроении пребывала последние несколько дней миссис Форсайт, подумала, что хорошо бы принести домой несколько цветущих веточек, чтобы порадовать её. Однако это оказалось не так‑то просто. Во–первых, земля была ещё сырой после дождей, и, попытавшись подойти к кусту, я сразу же оступилась, подвернула ногу и увязла в грязи. Во–вторых, по–весеннему гибкие ветки решительно отказывались ломаться. Я уже думала идти в Гаскин–Лодж, просить у миссис Рикс садовые ножницы, когда услышала за спиной: «Добрый день, мисс Марпл. Похоже, вам нужна помощь», — и, оглянувшись, увидела мистера Верниера, жильца Риксов, который вскоре после Рождества снял в Гаскин–Лодж комнаты.

Мистер Верниер приехал из Франции, но на француза похож не был, скорее, голландец. Он был кем‑то вроде натуралиста, во всяком случае, его интересовали меловые скалы. Почти каждый день он проходил несколько миль до моря и возвращался с целой сумкой, как он говорил, образцов. Миссис Рикс иной раз жаловалась, что в комнате у него всё покрыто меловой пылью, а чистить его одежду — сущее наказание. Миссис Форсайт пару раз приглашала его к обеду, но его разговоры о науке её утомляли, а обсуждать деревенские новости мистер Верниер был не склонен. Его, правда, заинтересовала африканская коллекция покойного мистера Форсайта, но миссис Форсайт в ней не особенно разбиралась.

— Учёный джентльмен, — заключила Синтия. — Старый сухарь.

— Да, милая, — кивнула тётя Джейн, — ты, как и я тогда, сочла бы, что он немолод. Ему было лет сорок, и я не сказала бы, что он был хорош собой. Высокий, очень худой, рыжеватые волосы, лысеющий лоб, круглые очки. А главное, он, при всей безупречности манер, совершенно не стремился быть приятным. В деревне таких не слишком любят. Однако в тот раз, возле куста форсайтии, он очень меня выручил. У него оказался при себе складной нож, которым он ловко срезал несколько веток, после чего помог мне перебраться через грязь и предложил проводить меня до Гаскин–Гейт, поскольку я подвернула лодыжку и немного прихрамывала.

2

Джейн сделала пару шагов и поморщилась.

— Полагаю, мисс Марпл, вам стоит опереться на мою руку, — заметил мистер Верниер, вручая ей ветки форсайтии. — Вы, очевидно, потянули лодыжку, поскользнувшись на мокрой земле. Можно было бы попросить мистера Рикса запрячь лошадь и довезти вас до Гаскин–Гейт, но, судя по свежим следам возле конюшни, мистер Рикс уехал в Апсток, как и собирался с утра.

— Благодарю вас, сэр, — сказала Джейн, с облегчением беря мистера Верниера под руку. — Было бы совершенно излишне беспокоить мистера Рикса, с вашей помощью я прекрасно дойду до дома, просто не так быстро, как обычно. Мне так неловко отнимать у вас время.

Мистер Верниер не счёл нужным ответить на слова Джейн, однако она обратила внимание, что он старается шагать не слишком широко, — что с его длинными ногами и стремительной манерой двигаться было непросто, — и нашла, что этого вполне достаточно.

— Вы сегодня снова ходили к утёсам? — спросила она.