Желтое облако - [56]

— Не понимаю этого молодого человека, не верю ему, и все же не хочу проделывать той процедуры, которую пришлось перенести вам. Она насторожит Руиса, и наше дело осложнится. — Кайбол говорил об электроэнцефалографии. — Мне Руис не нужен, но его никуда не денешь. Вы наш союзник, и я буду разговаривать только с вами. Руиса считают погибшим. Кроме одного человека. Через каждые два часа с Земли вызывают «Сириус». Тэл и я запомнили слово «Киджи». Вы не знаете, что такое «Киджи»?

— Нет. — Я и в самом деле не знал, фамилия это, город или условный позывной? — Вообще никогда не слышал такого слова — Киджи.

— Руис должен знать.

Затем Кайбол сообщил новости. В Советском Союзе объявлен конкурс на проект лучшего памятника космонавту Стебелькову. «Атлантик-компани» накануне катастрофы: выяснилось, что подземный город даже не строился, но взносы назад не возвращаются, и президенту компании грозят большие неприятности. Дин Руис, вероятно, хотел поправить денежные дела отца и предпринял этот рискованный полет, рассчитывая на большое вознаграждение.

— Я буду информировать вас обо всем существенном, что произойдет на Земле, — сказал Кайбол. — И мы вместе решим, что следует предпринять.

— Благодарю за доверие, магистр, — я поклонился. — Я понимаю, как надо вести себя с Дином Руисом. Вообще-то он производит впечатление бесхитростного парня. Он считает, что здесь можно отлично отдохнуть.

— Если бы это было так, — сказал Кайбол. — Прибыл он, разумеется, не отдыхать. Но вполне возможно, что полет его был пробным, и этот рейс не является началом операции. Пусть Руис веселится и не задумывается над тем, что волнует нас, — добавил магистр. — Он ничего не должен знать и подозревать. Вам надо дружить.

Когда я вернулся в свою комнату, Руис был встревожен.

— В чем дело, Ник? Шеф сердится?

— Не очень, но речь шла о тебе. Все в порядке! Но ты должен держать себя в рамках приличия. Видишь ли, я отвечаю за тебя перед магистром. Ты не думай, что он сухарь. Он понимает, что нам скучновато здесь. Ты парень веселого нрава. И магистр сказал: «Пусть отдыхает, веселится».

— Честное слово? А как насчет этого?.. — Дин выразительно щелкнул пальцами.

— Надеюсь, что магистр разрешит тебе и Тэлу сходить к «Сириусу».

Руис, насвистывая какой-то мотивчик, начал кружиться по комнате.

— Ты настоящий друг, слышишь, Ник? Скорее бы показался Тэл! Знаешь, что я подумал? Ведь они слушают Землю?

— Конечно. Все станции слушают.

— Я уверен, что у Тэла есть магнитофонная запись самых модных новинок.

— Пожалуй.

Наблюдая за выражением лица Дина, я неожиданно спросил:

— А скажи, Дин, что такое «Киджи»?

Веселый задор сразу пропал у Руиса. Он потупился.

— Не понимаю, о чем ты спрашиваешь? Откуда ты взял это слово?

— Ты во сне повторял: «Киджи, Сириус»… «Сириус» — это ясно, а что означает — Киджи?

— Понятия не имею, клянусь честью! Во сне не думают. Взбредет же в голову такое — Киджи! Хм… — Дин явно был смущен.

— Я подумал, это имя твоей девушки.

— Не Киджи, а Ижи! — обрадовался Дин. — Вообще, у меня много девушек, а эту я давно забыл. Ижи! Беленькая, с голубыми глазами… Ты, Ник, не веришь снам?

— Нет. Ни в сон, ни в чох, говоря по-русски.

— Странно, что в первый сон на Луне я увидел Ижи, которую давно забыл. Это плохой сон, Ник.

Дин опечалился — это было видно, — и я подумал, что он говорит правду. Я успокоил Дина:

— Не расстраивайся. Приснятся и другие.

Снова раздался мелодичный звон.

— Теперь-то уж наверняка Тэл.

Это был действительно он.

5

Мы добрались до «Сириуса» без приключений. Ракета возвышалась аккуратно обточенной каменной глыбой, и Дин, наверно, подумал, что все в ней мертво, не заработает ни один механизм, и ее нельзя поднять вверх. Он затосковал.

— Послушай, Тэл, — сказал он с горечью в голосе. — Какого черта тебе понадобилось испортить мою радиостанцию?

— Приказ магистра, — тихо ответил Тэл. — Я приложил руку не только к радиостанции. Мы не знали, что ты такой славный парень. Ожидали, что прилетит какое-нибудь дрянцо, сообщит, что единственный спутник Земли оккупирован чужаками, и сюда, чего доброго, швырнут атомную бомбу. Мы знаем эти шутки.

— А исправить можно будет?

— Сейчас она безнадежна, как ваш «Империал» — была, я слышал, у вас такая ракета…

Я остался внизу, они поднялись в ракету. Снова послышался грустный голос Дина.

— Дрянь дело.

— А зачем тебе радиостанция и ракета? — поинтересовался Тэл.

— Не собираюсь же я подыхать здесь. И вы, придет время, улетите отсюда. А «Сириус» доставит нас с Ником на Землю.

— Что верно, то верно, — согласился Тэл. — Всему придет время. Если ты заботишься о Нике, то еще раз повторяю, придет время, и вы оба вернетесь на Землю. Помни, Дин, твой друг спас мне жизнь.

— Случись что — и я поступил бы так же, — быстро ответил Дин.

— Я не сомневаюсь в этом.

Они взяли по железной коробке и, толкаясь, стали выбираться с неудобным для переноски грузом.

— Досадно, что мы в скафандрах и нельзя сделать глоток, — пожалел Дин. — Дорога стала бы веселее.

— Не представляю себе действия этих напитков, — сказал Тэл. — Но о внешних проявлениях знаю… Просто любопытно.

— Почувствуешь, — рассмеялся Дин. — Это божественные напитки.