Желтая роза в её волосах - [48]

– Нет-нет, это мой пес, – голос напоминал чуть слышный шорох морского прибоя.

Искусанные карминные губы женщины застыли в странной загадочной улыбке, огромные зеленые глаза смотрели как-то отстранено и безразлично. Пряди черных, давно немытых волос свешивались – неопрятными сосульками – вдоль впалых щек. Тоненькие ручки-палочки безвольно лежали на подлокотниках инвалидного кресла.

Несмотря на все это, говорившая была необычайно красива. Смок знал это совершенно точно, хотя объяснить, как такое возможно, вряд ли бы смог. Просто знал.

Женщина-инвалид негромко свистнула, и ужасные челюсти пса разжались. Полузадушенный бандит, жалобно скуля, отполз к ногам инспектора. Бульдог-пес, довольно щурясь и многозначительно облизываясь, уселся около хозяйской коляски.

– Отпустите нас, пожалуйста, – продолжал монотонно шелестеть морской прибой, – Мы…, он нечаянно и…больше не будет…

– Ну, что вы, мадам, – пропыхтел Прокурор, защелкивая на запястьях Гарри Бульдога наручники. – Мы, наоборот, благодарны за бесценную помощь. Мои сотрудники помогут вам добраться домой.

Инспектор Смок слегка волновался. Он ехал на встречу с известной Актрисой, чтобы пригласить ее на опознание задержанного преступника. Можно было, конечно, послать по почте казенную бумагу, но сильна, все же, в простых смертных тяга к живому общению с кумирами…

Актриса жила в просторном загородном доме приятной архитектуры, расположенном в старом ухоженном парке.

– Они с собачкой гуляют, – сообщила смазливая горничная. – Если пойдете направо по аллее, то обязательно встретите.

Инспектор, пройдя в указанном направлении метров двести пятьдесят, присел на хрупкую садовую скамейку и развернул вчерашнюю газету.

Тихое весеннее утро дышло покоем. Шустрые рыжие белки жизнерадостно цокали в кронах берез.

Через недолгое время, Смок успел ознакомиться только с последними новостями спорта, на парковой дорожке показалась одинокая бегунья – стройная девушка в спортивном костюме, платиновая блондинка с короткой стрижкой.

Не добежав до сидящего инспектора совсем чуть-чуть, девушка остановилась, обернулась назад и звонким голосом прокричала кому-то невидимому:

– Гарри, противный мальчишка! Быстро ко мне!

У бегуньи были огромные озорные зеленые глаза и изысканно очерченные, маленькие карминные губы, застывшие в странной загадочной улыбке.

Из ближайших кустов боярышника с треском вывалился неуклюжий приземистый бульдог. В правое ухо пса было вставлено массивное бронзовое кольцо.

Инспектор старательно изучал прогноз погоды на следующую неделю.

Девушка с собакой исчезли за ближайшим поворотом.

«Лучше будет, наверное, вызвать казенной бумагой», – засомневался инспектор Смок. – «Да и в театр не мешало бы как-нибудь сходить. Давно не был, чёрт побери…».

Судьба Марии

(Серия – рассказы бойцов «невидимого фронта». Время действия – поздняя весна 1940 года).

На секретном военном аэродроме Ника встретили громоздкий АНТ-4 и злой до невозможности Маврикий Слепцов – собственной персоной.

Увидав Ника, вылезавшего из гидроплана на настил пирса, нависавшего над водами местного озера, Слепцов тут же разразился потоком отборных ругательств:

– Так и растак всех на этом свете! Всех – без исключения, да по-разному! Раз по пятьсот с минимальными перерывами! За что мне всё это, а? Сижу себе в Сухуми, отдыхаю культурно, в тёплом море купаюсь, девчонок развлекаю, никого не трогаю. Так нет, надо куда-то лететь срочно. Изволь всё бросить – и на крыло. Так его и растак! «Что такое?» – скромно интересуюсь. Говорят, мол, надо одного очень важного и заслуженного человека над Финляндией протащить и рядом со шведской границей выбросить – на парашюте…. Важного человека? Заслуженного? Да, без всяких проблем! Прилетаю, а здесь ты, Никитон! Так тебя и растак! С каких это пор ты – важным заделался? Почему я должен море, пиво и девчонок бросать – ради твоей мерзкой и наглой персоны? Нет, ты изволь объяснить! Почему, да как…

Минут через восемь-десять заслуженный полярный лётчик, забиравший в своё время с неверной льдины славных челюскинцев, выдохся и смущённо замолчал.

– Ну, всё сказал, ас недоделанный? – криво усмехнулся Ник. – Тогда, Мавр, старый ты перец, иди сюда. Обнимемся, что ли.… Да, а выпить-то, друг мой, не найдётся случаем? Как сейчас помню, у тебя же коньяк всегда был припрятан – где-то там, в хвосте самолёта…

Обнялись, коньячку выпили, обменялись последними новостями и неприличными свежими анекдотами.

– Рад за Лёху Сизого и его симпатичную жёнушку, – сразу же заверил добрый Мавр. – Двойня – это просто отлично! Увидишь – приветы передавай от меня…

Не стал Ник ему говорить, что Лёха пропал без вести. Во-первых, данный факт являлся служебной тайной. А, во-вторых, зачем понапрасну расстраивать хорошего человека? Ему же ещё самолёт вести по маршруту…

Вскрыл Ник светло-коричневый конверт, переданный ему Слепцовым, и ознакомился с содержанием очередной инструкции. Предстояло прыгнуть с парашютом над финским хутором Халкипудос, что находился в двадцати восьми километрах южнее от городка Оулу. Там должны были встретить, переправить через Ботнический залив в Швецию, помочь добраться до Стокгольма, где, ясен пень, будут даны следующие указания.