Железный трон - [50]

Половинчик выглядел как более-менее нормальный взрослый мужчина, разве что ростом был около трех с половиной футов. Он был пропорционально сложен — в отличие от карликов с несоразмерно маленькими для головы и туловища конечностями.

У Футхарка были густые черные волосы, которые поднимались гребнем на макушке и спускались до середины спины почти как конская грива. У него были угловатые острые черты лица, как у эльфов, только брови были гуще и лишены изящного изгиба, характерного для эльфов, а уши заострены не столь сильно. В действительности, только внимательно присмотревшись можно было заметить, что они вообще заострены. Городские половинчики, как слышал Эдан, имели обыкновение носить одежду, принятую в той местности, где они жили. Однако Футхарк носил кожаный костюм: открывающий голые руки и грудь темно-коричневый камзол со шнуровкой из сыромятных ремешков и штаны из мягкой оленьей кожи. На ногах у половинчика были кожаные мокасины чуть выше щиколотки, тоже зашнурованные сыромятными ремешками. Вероятно, подумал Эдан, он одевается так, потому что большинство эльфов в Туаривеле носят такие костюмы.

Пока они поднимались, Футхарк продолжал постоянно наклоняться к земле и озираться по сторонам с настороженным видом, словно прислушиваясь к чему-то. Время от времени он вытягивал вперед руки с растопыренными пальцами, ладонями вверх, словно ощупывая воздух. А потом, едва они вышли на пологий спуск, ведущий в скалистое ущелье, половинчик резко остановился и сделал руками такое движение, будто сметал перед собой невидимую паутину, и на тропе прямо перед ними появилось вихрящееся серое облачко.

Казалось, будто в воздухе неожиданно сгустился туман, но лишь на небольшой, размерами с обычную дверь, площади. Это и был портал — дверь в пространство других измерений, мост в промежуточный мир.

Эдан вспомнил, как внезапно внутри у него все напряглось и сердце болезненно сжалось. У него совершенно пересохло во рту, и он обнаружил, что не может сглотнуть. Он начал дышать часто и тяжело, и холодный пот заструился у него по спине. Его любопытство было полностью удовлетворено. Он увидел, как половинчик создает портал в другой мир. Эдан не вполне понял, как именно он это сделал, но все остальное он сможет узнать в следующий раз. Он увидел, как открылась дверь в промежуточный мир. Однако ему не хотелось узнать, что находится по ту сторону двери.

Обладай Эдан и самой малой толикой здравого смысла, он уже понимал бы достаточно, чтобы почувствовать по меньшей мере некоторый трепет при мысли о необходимости пройти сквозь это вихрящееся серое облако в неизвестный мир — тем более что, по слухам, некоторые люди, проходившие в Мир Теней, никогда не возвращались обратно. Любой человек в здравом уме подумал бы хорошенько, прежде чем пройти сквозь этот сотканный из тумана портал, который внезапно появился на тропе, подобно низко летящему облачку. Любой, кроме Микаэла Роэля. Микаэл определенно пребывал в крайнем возбуждении и горел желанием пройти через портал. Именно тогда, увидев нетерпеливое выражение детского лица, светившегося от восторга, Эдан окончательно понял, что новый и еще некоронованный император не просто бесстрашен — он сумасшедший.

Вслед за Футхарком они прошли сквозь вихрящееся облако в Мир Теней и оказались в местности, во многих отношениях похожей на мир, который только что покинули… но в то же время совсем другой.

Они могли узнать тропинку, на которой стояли. Она выглядела почти так же, как и в мире дневного света. Окружающая местность тоже мало изменилась, и, насколько Эдан понял, они по-прежнему находились у подножья гор Каменный Венец, у входа в ущелье, ведущего в Марказор. Только при этом все в этом мире было несколько иначе.

Во-первых, здесь было совершенно другое освещение. Когда они проходили через портал, над землей стоял ясный солнечный день; но когда они вышли с другой его стороны, все вокруг стало темным и серым, как в туманный хмурый день на прибрежных топях. Вечный туман, в котором они утопали почти до колен, плотной пеленой стелился над землей и поднимался тонкими струйками в воздух. Дальность зрения ограничивалась дюжиной ярдов или около того — за исключением кратких мгновений, когда туманная дымка рассеивалась от внезапного дуновения ледяного ветра. И здесь было холодно. Ужасно холодно. Такого рода холод пробирает до самых костей и ломит их. Этот мир был зеркальным двойником мира дневного света, только двойником, явленным в зеркале темном, которое отражает лишь… тень.

С первого взгляда окружающая местность казалась похожей на место, покинутое ими несколько мгновений назад — только все вокруг было окутано серым туманом; но при ближайшем рассмотрении оказалось, что деревья здесь имеют жуткие уродливые очертания и с ветвей их клочьями свисает мох, прикосновение которого к коже заставляло содрогаться от омерзения. Кусты здесь тоже были другими — более редкими и колючими, с большими, острыми, как кинжалы, шипами. Почва под ногами в основном была каменистая и голая, за исключением обширных участков, покрытых странным серебристо-голубым мхом, который рос неопрятными пучками и напоминал изодранный ковер. И в этих колючих зарослях наблюдалось какое-то раздражающее нервы движение, производимое некими существами, которых Эдан совершенно не хотел увидеть. С некоторыми из этих существ он познакомился довольно скоро.