Железный герцог - [28]

Герцог сделал глоток, оценил вкус вина и с удовольствием выпил:

— Монахи сказали, что ничего не могут поделать, ведь Драконы не служат ни Свету, ни Тьме.

— Но сейчас, как я заметил, вы чувствуете себя великолепно, — улыбнулся некромаг. — И я ощущаю следы недавнего и очень опасного обряда, на который решиться не всякий подготовленный маг.

Герцог замолчал, бездумно глядя куда-то в угол.

— Хотелось бы знать, как вам удалось получить «кромешную крепь», — продолжил Титус.

— Горные духи указали мне дорогу, — неохотно ответил Эльрик. — Но пришлось заплатить. Я буду жить, пока не отомщу. И не умру, когда закончу земные дела. Я так и не понял, что это значит.

— Вы заплатили посмертием и возможностью вновь возродиться. Ваша душа никогда не попадет в гости к Светлому Тиму.

— Какие пустяки! — расхохотался Эльрик.

Некромант покачал головой:

— Не то, чтобы совсем пустяки… Кстати, если все кончится хорошо, то можно будет найти время и подумать о причинах вашей былой болезни. Много лет прошло, но мне кажется, какие-то следы остались.

— Вы думаете?

— Вспомните: вам становилось легче, когда вы находились в каком-нибудь из светлых храмов?

— Да.

— И вам становилось легче, когда вы были там, где велика сила подгорных та-ла — ваших покровителей?

— Да. Но что это значит?

— Только то, что к вашей болезни причастен кто-то из того ордена, который я когда-то возглавлял. «Дыхание смерти» — сложное заклинание, требующее много жертвенной крови. Правда, не обязательно человеческой. Хотя рядом с вами и людская кровь лилась реками. Ведь не важно, где душа рассталась с телом: на алтаре или на поле битвы. Она все равно будет стремиться на Кромешную сторону.

Настоятель храма слушал это разговор молча, устроившийся у камина пес (ему наложили жаркого, но вина, естественно, не налили) временами глухо порыкивал. Дескать, о каких таких жутких вещах вы тут рассуждаете, господа хорошие!

— Привыкай, Арсик, люди еще не на то способны, — бросил в сторону собаки Гелиус эт-Мароли.

Пес поднял одно ухо, выражая недоумение. Но старый маг сам почувствовал, что дальнейший разговор о темных тайнах будет не к месту, и постарался сменить тему:

— Прошлой ночью я снова сумел поговорить с Питом эт-Баради из Будилиона. Он практикует в лечебнице при храме.

— Я помню магмейстера, — сказал герцог. — С виду он меньше всего напоминает некромага: такой улыбчивый толстячок.

Титус эт-Лидрерри задумчиво покачал бокалом с вином, глядя, как оно играет оттенками рубина:

— Мы, некромагы, умираем каждый раз, когда выходим на Темные тропы. Каждый раз — предсмертная боль и страх, от которого останавливается сердце. Если после этого у человека остаются силы улыбаться, значит, он не так прост, как хочет казаться.

— Но что сообщил вам уважаемый эт-Баради?

— Сначала, в ночь нападения на Ааре и Будилион, он ничего толком не знал. В храмовую лечебницу ворвались наемники. Да, именно наемники, а не уторские горцы, которых удержал бы суеверный страх. Перерезали всех мужчин, забрали ту мелочь, на которую может позариться простой солдат, и сожгли лечебницу. Но ни в храм, ни в пещеры не совались. Самого Пита, хоть он и пытался защитить больных, не убили, но лишь оглушили и бросили во дворе лечебницы. Видимо, думали, что он сгорит. Но…

— Понимаю, — кивнул герцог. — Если стукнуть некромага по голове так, что он будет лежать подобно бездыханному трупу, это еще не значит, что он не сможет созвать на совещание своих коллег.

— Примерно так, — усмехнулся Титус. — Пит проводил души погибших до торной дороги, позаимствовав у каждой немного силы. Этих крох хватило, чтобы отправить сообщения всем высшим магистрам ордена. В том числе и мне — на Кромешной стороне не существует понятия «уйти на покой».

— Понятно, — кивнул герцог. — То-то мне казалось странным: чем ближе мы подходим к Вельбиру, тем больше люди знают о войне. Вы сразу же сообщили новость барону?

— Конечно. По-моему, он уже начал созывать ополчение, — маг смущенно улыбнулся. — Я мало понимаю в военных делах, но здесь, в Иртине, гонцы от барона собрали всех возчиков и потребовали, чтобы они завтра приехали в Вельбир на своих подводах.

— Неглупо. Малыш Унти, надеюсь, неплохой парень.

— Да, — согласился некромаг. — Но я хотел рассказать о другом. Как я уже упоминал, прошедшей ночью мне снова удалось связаться с эт-Баради. В Будилионе происходит нечто необычайное. У одной из монахинь было видение. Потом магмейстер почувствовал отголоски мощнейшей волшбы, творившейся где-то неподалеку от Ааре. Он не смог разобраться в природе колдовства, но уверен, что ни одному из живущих ныне магов такое не под силу. И еще… Знаете, господин маршал, пути, по которым ходят маги на этой земле, порой еще более прихотливы, чем Дороги Мертвых. Старина Пит, потеряв пациентов, закрылся в библиотеке. И знаете, что он обнаружил? Древнюю балладу…

К удивлению собеседников, герцог Мор вздрогнул и напрягся, словно собака, почуявшая дичь:

— Какую?

— Балладу об одной из женщин вашего рода — Лиоте Ааре: «Поклялась, что не оставит сына, но века проходят чередой, и с тех пор в роду мужчины знают нежность матери одной…»