Железный цветок - [70]

– В прошлом Сопротивление помогало феям, – напоминаю я Кливу. – И урискам. Шелки тоже люди. Как все.

– Торговля шелки – одно из самых отвратительных и безнравственных занятий на свете, – пылая гневом, произносит Клив. – Однако ваше правительство готово объявить нам войну и поработить мой народ! Очень жаль, но я не могу бросить всё на спасение несчастных шелки. Они не станут сражаться с Гарднерией, а значит, тратить на них силы и время бессмысленно.

– Айвен говорил, что вы за справедливость!

– Верно. За справедливость для моего народа.

– А что делать остальным?

Клив смотрит на меня так, будто сейчас ударит. Даже Айвену так кажется, и он торопливо идёт ко мне.

– Я очень старался вести себя как подобает с наив­ной гарднерийской принцессой, которая не видит дальше своего носа, – холодно произносит Клив, – однако ты хочешь правды – так слушай.

– И поскорее! – огрызаюсь я.

– У нас в Кельтании есть очень похожие традиции, только, помимо шелки, используют ещё и девчонок-урисок. Очень многие наши мужчины регулярно посещают особые… заведения. – Последнее слово Клив произносит с отвращением. – Большинство из членов Сопротивления и пальцем не шевельнут ради кучки шлюх шелки. И до урисок им тоже дела нет.

– А вы один из них? – требовательно спрашиваю я. С меня будто сняли розовые очки. – Вы тоже в свободное время насилуете девочек-урисок и безответных шелки?

Потрясённый моими нападками на старого друга, Айвен даже побледнел.

– Нет, – отвечает Клив. – Я не зря сказал, что считаю это позором. Однако я реалист, Эллорен Гарднер.

– Так, значит, помощи нам ждать неоткуда, – шепчу я, раздавленная несправедливостью. – Шелки никто не спасёт. Кроме нас.

Клив пристально смотрит на меня, Айвен отворачивается к окну, чтобы скрыть гнев и напряжение.

– Вообще-то есть кое-кто… – с сомнением в голосе произносит Клив.

Мы с Айвеном одновременно устремляем на него вспыхнувшие надеждой глаза.

– Кто? – произносим мы почти одновременно.

– Амазы.

Айвен переводит на меня удивлённый взгляд.

– А вы подайте прошение их королеве, – предлагает Клив. – Только мужчинам туда нельзя, не то их обезглавят топорами с рунической вязью. Спросите Фрейю. Передайте, что это я вас послал. Только не называйте моё имя при всех, сообщите наедине.

– Кто такая Фрейя? – изумлённо уточняю я.

Клив с грустной улыбкой отводит глаза:

– Старая знакомая.

Понятно. Судя по голосу, больше чем просто знакомая.

– Они вам помогут, – говорит он, задумчиво глядя в окно на лес. – Они терпеть не могут, если где-то мучают женщин. Вспыхивают, как огонь. С амазами шутить опасно, а злить их тем более. Уж поверьте мне.

Клив снова поворачивается ко мне, и в его глазах мелькает что-то новое. Он поверил Айвену – я действительно не такая, как он думал.

– Если пойдёте к амазам, – говорит он, – будьте очень осторожны, соблюдайте все их правила, особенно приближаясь к королеве. Там ошибаться нельзя. Сможет вам кто-нибудь рассказать об этих тонкостях?

Айвен кратко рассказывает Кливу об Андрасе, Диане и Джареде.

– А твоя мать об этом знает? – с улыбкой интересуется у Айвена Клив. – Кажется, она обрадовалась, что ты пропал в своём университете, учишься потихоньку, не лезешь в опасные переделки, работаешь на кухне и посылаешь ей всё до последней монетки.

– Почти всё так и есть, – пожимает плечами Айвен.

– А как насчёт «не лезть в переделки»?

На этот вопрос Айвен не отвечает.

Клив качает головой, искоса поглядывая на Айвена.

– Хотел бы я видеть, как примет её твоя мать. Вы сейчас к ней?

– Мы там переночуем, – отвечает Айвен.

– Что ж, удачи! – Клив бросает на меня оценивающий взгляд. – Это может стать… непростой встречей. Для неё.

– Моя мать относится к людям без предубеждения, – настаивает Айвен.

Клив слегка хмурится, будто собираясь возразить, однако молчит. Не очень приятно слышать о себе такие речи. Возможно, матери Айвена будет непросто меня принять. Но ведь и Кливу было нелегко, а в итоге вышло всё очень неплохо.

Всё будет хорошо.

– Айвен, – говорит Клив, словно вспомнив что-то важное. – Из гарднерийского военного лагеря рядом с университетом недавно выкрали дракона. Это не ты с друзьями развлёкся?

У меня перехватывает дыхание, а Айвен застывает в неудобной позе.

– Видишь ли, необъезженный дракон мог бы стать очень полезным оружием, – продолжает Клив. – Я бы не отказался получить такого в подарок.

– Дракон сам решит, как ему поступить, – спокойно отвечает Айвен, не встречаясь глазами с Кливом.

– Что ж, – кивает тот, – я бы очень вежливо спросил того дракона, понравится ли ему, если гарднерийцы захватят всю Эртию, по пути убивая или порабощая всех драконов, до последнего.

Айвен рассеянно оглядывает полки с лекарствами.

– Если встречу какого-нибудь дракона, непременно так и передам.

Устремившись вперёд, Клив берёт Айвена за руку.

– Будь осторожен, Айвен. Гарднерийцы умнее, чем ты думаешь. Ты вышел против очень сильного противника. И я не был бы другом твоей матери, если бы не предупредил тебя об этом.

Искоса взглянув на руку Клива, Айвен невозмутимо смотрит ему в глаза. Я вдруг вспоминаю, как Рейф однажды схватил Диану за локоть, а она раздумывала, не оставить ли его одноруким. Ведь и Айвен, если бы действительно захотел, мог бы сделать то же самое.