Железные желуди - [2]
- Дожил до того, что скоро копыта откинет, а ума ни на грош, - злобно выдохнул Далибор, все еще вспоминая дерзкого калеку.
- О чем ты, Глеб? - не поняла мать.
- Там, у замковой стены, лежит приблудный калека, - усталым голосом ответил Далибор. - Мерзкий, грязный... Мухи со всего Новогородка слетелись на него, как на падаль.
- Так у него же, по-моему, одно копыто, а не два, - живо отозвался Некрас, младший брат Далибора, и язвительно, как показалось старшему, рассмеялся. "Уже побывал там, видел",- смекнул Далибор, поглядев в темно-ореховые глаза красавчика-брата. Себя Далибор считал некрасивым (вот ему бы братово имя!) и прежде из-за этого нимало не огорчался, однако на восемнадцатом солнцевороте жизни с досадой начал понимать, что в мужчине женщина ищет не только силу, богатство, знатность, но и красоту лица. На что уж мать явно делает ставку на него, Далибора-Глеба, но и она больше привечает миловидного Некраса, в крещении Никодима. Трудно жить на белом свете, ощущая, что родные и близкие любят тебя не в полную силу души и сердца. Они скрывают это, осыпают тебя поцелуями, но нет-нет да и проскользнет во взгляде внезапный холодок, - так в затишье теплого майского леса рядом с яркими веселыми цветами увидишь, бывает, резкий скол не растаявшего льда. Слышал же Далибор, как мать, гневаясь, сказала о нем: "Косоура этот..." Он и впрямь, когда злится, когда что-то ему не по душе, упрямо склоняет лобастую голову, косит голубым глазом из-под широкой косматой брови.
- Глеб, Никодим, - встревожилась княгиня, - о каком калеке вы говорите?
- Да лежит там бедолага подле стены, с единственной руки грязь слизывает, - беззаботно сказал Некрас. Его светло-русые длинные волосы на концах слегка завивались, отливали темным золотом.
- Зачем же такого пустили в детинец? ~ озабоченно спросила княгиня. Она, как с самых своих малых лет помнил Далибор, не выносила вида ратных людских увечий, вида крови, Как-то призналась сыновьям, что маленькой девочкой в ночной опочивальне, когда жила еще в Менске, увидела - вот уж страх Божий! ~ Мавку. У нее было красивое белое лицо, но вовсе не было спины. Мавка склонилась над маленькой княжной, поцеловала холодными губами и повернулась уходить. Тут-то и увидела омертвевшая княжна все ее внутренности, со всеми потрохами увидела: как упруго сжимается и разжимается сердце, как вздымаются и опадают легкие, как трепещут иссиня-красные жилы... С тех пор она пуглива, как осиновый лист, что вздрагивает даже от посвиста птицы.
- Пошли, мамуля, взглянем на него, - широко улыбаясь, предложил Некрас. Княгиня потемнела лицом, с некой болью и жалостью посмотрела на младшего сына, жестко сжала губы.
- Не пойду, - ответила, помолчав. - Надо, чтобы добрые люди занялись им, накормили, напоили. Прикажи челядникам, Глебушка, - обернулась к Далибору.
- Добрые люди у нас перевелись, видимо, мыши поели, - выкрикнул между тем Некрас и, сбежав по галерее, поспешил к городской стене, где росла, увеличивалась толпа. Далибор пошел за братом. Княгиня смотрела, как яркое июньское солнце льет жгучие лучи на головы ее сыновей ~ черноволосую и светловолосую, послала крестное знамение им вслед.
Волосачу уже принесли корчажку с холодной водой, вдовая Марфа разостлала на земле белую скатерку, положила на нее хлеб, печеное мясо. Волосач жадно ел, пил воду и, похоже, чувствовал себя вполне счастливым.
- Видно, разбогател ты в чужих землях? - сидя на корточках подле Волосача, не то просто интересовался, не то глумился медник Бачила.
- Э-э, какое богатство у калики перехожей? - с хрустом вонзая зубы в свиное мясо, отвечал Волосач. - По моим нарядам вошь свое потомство водит. Хошь, с тобой поделюсь?
Он протянул руку к своей загорелой неприкрытой груди. Медник, как ужаленный, отшатнулся. Толпа захохотала.
Волосач, довольный собой, старательно обгрыз кость, высосал из нее мозг, свистнул собакам. Те покатились кубарем - только пыль пошла.
- Негоже есть мозги убогой твари - сам таким же станешь, - решительно пробившись сквозь толпу, сказал Волосачу Некрас.
- A-а, княжичи! - воскликнул калека. Казалось, что он рад их появлению. Вытер сухим кулаком губы, потом растопыренной пятерней принялся скрести грудь. Далеко не каждый осмелися бы делать подобное в присутствии высоких особ. Некрас брезгливо поморщился, шмыгнул носом, сказал:
- Болотом смердишь... Мы в Новогородке не любим таких. Надо бы приказать, чтоб нарезали свежей лозы, спустили тебе портки и всыпали хорошенько. Не возражаешь?
- Воля ваша. Не тому, кто беззащитен и наг, вставать против силы оружия, - усмехнулся в ответ Волосач. Горожане, притихшие с появлением княжичей, навострили уши: странные речи произносил этот приблуда, этот бывший вещун.
Но угроза осталась без последствий.
- И далеко ты ходил за Неман? - сдерживая себя, спросил Далибор. Он с омерзением смотрел на жирных мух, вьющихся над головой калеки.
- На слабого коня больше мух садится, - поймав его взгляд, сказал Волосач. - А ходил я далече, ой далече. Особенно, когда помоложе был и при обеих ногах. Всякого повидал. Велика земля наша, аж до моря. А за тем морем народ-лягушатник живет. Лягушек травяных ест, как мы говядину.
Романы, включенные в том, переносят читателя в XI столетие, во времена княжения полоцкого князя Всеволода Брячиславича, прозванного Чародеем: «Тропой Чародея», «В среду, в час пополудни».
Действие романа Л. Дайнеко «Меч князя Вячки» относится к концу XII —началу XIII веков, когда Полоцкая земля объединяла в своем составе большую часть современной Белоруссии. Кровопролитная война, которую вел Полоцк совместно с народами Прибалтики против рвавшихся на восток крестоносцев, и составляет основу произведения.
Роман «Тропой чародея» переносит читателя в бурное XI столетие, во времена княженья полоцкого князя Всеслава Чародея. Историческая достоверность, увлекательная интрига, яркий колоритный язык ставят роман Леонида Дайнеко в один ряд с лучшими образцами современной исторической прозы.
Владимир Войнович начал свою литературную деятельность как поэт. В содружестве с разными композиторами он написал много песен. Среди них — широко известные «Комсомольцы двадцатого года» и «Я верю, друзья…», ставшая гимном советских космонавтов. В 1961 году писатель опубликовал первую повесть — «Мы здесь живем». Затем вышли повести «Хочу быть честным» и «Два товарища». Пьесы, написанные по этим повестям, поставлены многими театрами страны. «Степень доверия» — первая историческая повесть Войновича.
«Преследовать безостановочно одну и ту же цель – в этом тайна успеха. А что такое успех? Мне кажется, он не в аплодисментах толпы, а скорее в том удовлетворении, которое получаешь от приближения к совершенству. Когда-то я думала, что успех – это счастье. Я ошибалась. Счастье – мотылек, который чарует на миг и улетает». Невероятная история величайшей балерины Анны Павловой в новом романе от автора бестселлеров «Княгиня Ольга» и «Последняя любовь Екатерины Великой»! С тех самых пор, как маленькая Анна затаив дыхание впервые смотрела «Спящую красавицу», увлечение театром стало для будущей величайшей балерины смыслом жизни, началом восхождения на вершину мировой славы.
Главные герои романа – К. Маркс и Ф. Энгельс – появляются перед читателем в напряженные дни революции 1848 – 1849 годов. Мы видим великих революционеров на всем протяжении их жизни: за письменным столом и на баррикадах, в редакционных кабинетах, в беседах с друзьями и в идейных спорах с противниками, в заботах о текущем дне и в размышлениях о будущем человечества – и всегда они остаются людьми большой души, глубокого ума, ярких, своеобразных характеров, людьми мысли, принципа, чести.Публикации автора о Марксе и Энгельсе: – отдельные рассказы в периодической печати (с 1959); – «Ничего, кроме всей жизни» (1971, 1975); – «Его назовут генералом» (1978); – «Эоловы арфы» (1982, 1983, 1986); – «Я все еще влюблен» (1987).
«Редко где найдется столько мрачных, резких и странных влияний на душу человека, как в Петербурге… Здесь и на улицах как в комнатах без форточек». Ф. М. Достоевский «Преступление и наказание» «… Петербург, не знаю почему, для меня всегда казался какою-то тайною. Еще с детства, почти затерянный, заброшенный в Петербург, я как-то все боялся его». Ф. М. Достоевский «Петербургские сновидения»Строительство Северной столицы началось на местах многочисленных языческих капищ и колдовских шведских местах. Именно это и послужило причиной того, что город стали считать проклятым. Плохой славой пользуется и Михайловский замок, где заговорщики убили Павла I.
Когда-то своим актерским талантом и красотой Вивьен покорила Голливуд. В лице очаровательного Джио Моретти она обрела любовь, после чего пара переехала в старинное родовое поместье. Сказка, о которой мечтает каждая женщина, стала явью. Но те дни канули в прошлое, блеск славы потускнел, а пламя любви угасло… Страшное событие, произошедшее в замке, разрушило счастье Вивьен. Теперь она живет в одиночестве в старинном особняке Барбароссы, храня его секреты. Но в жизни героини появляется молодая горничная Люси.
Генезис «интеллигентской» русофобии Б. Садовской попытался раскрыть в обращенной к эпохе императора Николая I повести «Кровавая звезда», масштабной по содержанию и поставленным вопросам. Повесть эту можно воспринимать в качестве своеобразного пролога к «Шестому часу»; впрочем, она, может быть, и написана как раз с этой целью. Кровавая звезда здесь — «темно-красный пятиугольник» (который после 1917 года большевики сделают своей государственной эмблемой), символ масонских кругов, по сути своей — такова концепция автора — антирусских, антиправославных, антимонархических. В «Кровавой звезде» рассказывается, как идеологам русофобии (иностранцам! — такой акцент важен для автора) удалось вовлечь в свои сети цесаревича Александра, будущего императора-освободителя Александра II.