Железная поступь свободы - [15]

И, тем не менее, события последних недель заставляют меня пересмотреть свои взгляды… хоть и частично. Разумеется, я по-прежнему против возвращения к системе призыва и расходования на военные нужды львиной доли бюджета. Однако должен заявить со всей ответственностью: Маньяда нуждается в собственных вооруженных подразделениях. Нуждается для борьбы с бандами подонков — теми, кто все чаще нападает на мирные деревни. А также на иностранных граждан, работающих в нашей стране и поднимающих нашу экономику».

Шаг третий. Повстанец

Дорога шла мимо джунглей… но это — если верить официальным данным. На самом же деле она пролегала ни черта не «мимо», а буквально сквозь зеленый океан. Ну а если говорить совсем уж начистоту, так называемая «дорога» была неотъемлемой частью джунглей; точнее — просекой, проведенной через этот древний лес и кое-как асфальтированной.

По этой-то просеке и имела несчастье двигаться небольшая колонна военнослужащих армии США: грузовик транспортный, грузовик с оружием, а также два «хамвика» — во главе и в хвосте колонны. Местность на пути следования, была, конечно же, предварительно разведана. Тем не менее, янки были готовы к неожиданностям и к тем неприятным сюрпризам — что могли поджидать их в этом зеленом море.

Солдаты, ехавшие в грузовике, сжимали в руках личное оружие, намереваясь в любой момент пустить его в ход. Стволы пулеметов на крышах «хамвиков» хищно озирались, готовясь первыми ответить на внезапную атаку. Зеленых новичков в колонне не было — за плечами у каждого из бойцов было по нескольку подобных выездов. И никто из них не видел в очередной «прогулке» через джунгли ничего особенного. Не говоря уж о возможности найти в оной собственную гибель.

Но увы — все на свете когда-нибудь происходит в первый раз. А кое-что, при этом — и в последний.

Когда впереди идущий «хамвик» внезапно скрылся в облаке дыма, огня и грохота, командовавший колонной сержант Крэчлоу успел многое. Во-первых, выкрикнуть фразу, самым приличным словом в которой было «фугас!». А во-вторых осознать, насколько далека на самом деле та страна, что послала их всех в этот знойный зеленый ад.

Белый Дом, Дядя Сэм, рассуждения о военной мощи США, коей никто в мире не может противостоять… и палуба эсминца «Бейнбридж», и сослуживцы, принарядившиеся ради визита высокого гостя… сам гость — с кукольной улыбкой на лице и пафосом древнего полководца в голосе. Все это казалось теперь какой-то абстракцией; чем-то нереальным — привидевшимся во сне или наркотическом дурмане. Реальностью же были лишь зеленые стены джунглей, подорвавшийся на фугасе «хамвик»… и грохот очередей, раздавшийся со всех сторон.

Ни брезентовый тент над кузовом грузовика, ни, естественно, сам кузов, не могли служить сколь либо надежным укрытием. Немного проку оказалось и от второго «хамвика» — шедшего в арьергарде и оттого избежавшего подрыва.

На пулеметную очередь с крыши бронемашины противник ответил броском гранаты. И хотя данный бросок не был особенно метким, от взрыва «хамвик» опрокинулся, завалился на бок — и оттого сделался безопасным. Безопасным, разумеется, для противника; не для своего экипажа, оказавшегося перед весьма безрадостным выбором: вылезать под пули или покорно ждать расправы.

«Дурак я, дурак!» — думал сержант Крэчлоу, покидая грузовик и отползая к обочине дороги, бестолково отстреливаясь, и глядя, как падают солдаты. «Ну, дурак… на хрена вообще поперся в эту армию?! Почему мне не сиделось в родной Оклахоме, на отцовско-дедовском ранчо? Почему, на худой конец, не стал механиком, не взялся машины починять — вместе с дядей Джереми? Сейчас бы пивка навернул… а не под пулями полз».

— Миссия выполнена?

— Так точно, мистер Президент!

«Обман, обман, все обман! Палуба эсминца, парадная форма, оркестр… улыбка этого самодовольного тупицы в дорогом костюме. Сам-то он небось отсидел всю службу в каком-нибудь чистеньком форте — где только сношаться не с кем, а все остальное в порядке. Уж точно не приходилось мистеру Президенту ни пулям кланяться, ни чужую землю жрать».

Жуткая боль пронзила ногу сержанта Крэчлоу. Ползти дальше у него уже не было сил. Как не было и проку в этих движениях — которые лишь немного оттягивали неизбежное.

«Обман… — думал сержант, скрипя зубами от боли, — рапорт о победе — обман! И репортажи эти, камеры… россказни про то, как военные США помогают народу Маньяды… На кого это рассчитано? На тех, чьи мозги потонули в «кока-коле»? По-мо-га-ют — придумают же такое! Можно подумать, что солдат — это смесь няньки и медсестры, а оружие носит для украшения. Обман же: у солдата всего одна задача… или две — убить и погибнуть».

Вот только погибать сержанту Кречлоу совсем не хотелось.

Когда наконец стрельба затихла, он понял: все. Бой окончен — и исход его совсем не располагает к радости. Не войдет рассказ о нем в очередной парадный репортаж, а он, Майкл Крэчлоу никогда не сможет ни перед кем похвастаться своими сегодняшними ратными подвигами.

Ни перед родными — уверенными, что он нянчится с дикарями-латиносами, ни в каком-нибудь колледже — перед юными раздолбаями. Теми самыми, что, если верить знаменитому агитплакату, шибко нужны Дяде Сэму.