Железная маска Шлиссельбурга - [23]

Фальшивки чистейшей воды — рукописные, а настоящие манифесты от высочайшего имени всегда печатаются в типографиях. Мировича такое несоответствие нисколько не смущало — по задумке на эти «документы» он собирался только ссылаться, потрясая в воздухе листами бумаги. А если показывать — то только с изрядного отдаления, чтоб ничего не было толком видно. Главное — возбудить своих солдат к мятежу, освободить из темницы Иоанна Антоновича. На это сил должно хватить с лихвою — 34 солдата, фурьер и 3 капрала Смоленского полка являлись в крепости значительной силой, чтобы захватить ее изнутри за самое короткое время.

Дальше молодой подпоручик свои действия не планировал и даже не загадывал. Как пойдут дела, так и ладно — но в конечном успехе не сомневался. Ход мятежа Василий Яковлевич рассматривал исключительно как поступательное движение на столицу для восшествия на престол. С освобожденным императором они двинутся по реке, возмущая воинские части щедрыми обещаниями от царского имени — дадут чины, деньги, почести, поместья и крепостных всем тем офицерам и генералам, что примкнут к армии законного, освобожденного из неволи императора Иоанна III. А там пусть у генералов и сановников голова болит.

Сам подпоручик именно так воспринимал мятеж. Совсем недавно в Петербурге произошел успешный переворот. Возмущая гвардейские полки один за другим, на престол вступила императрица Екатерина Алексеевна. Вначале она сместила с трона своего мужа Петра Федоровича, а потом дала согласие на его убийство. А как иначе — даже ее близкие соучастники не пошли бы на пролитие крови свергнутого императора без прямого на то одобрения государыни.

По молодости Василий Яковлевич даже не подозревал о той огромной закулисной работе, которую провела эта целеустремленная и умная женщина — немецкая принцесса, что крепко вцепилась своими маленькими ладошками в скипетр и державу. О том, что она предварительно сговорилась со многими влиятельными людьми — мало кто ведал. Куда там разобраться во всех закулисных играх новоиспеченному прапорщику из далекой Сибири. Откуда ему знать, что сторонники Екатерины Алексеевны были везде — в Сенате и Адмиралтействе, в Синоде, коллегиях и казначействе.

Гвардию долго и старательно готовили к возмущению против императора Петра Федоровича, подпитывая офицеров и солдат деньгами, водкой и щедрыми обещаниями.

И добились своего — мятеж удался на славу!

Всей этой предварительной кропотливой работы подпоручик Мирович не знал — переворот для него заключался в марше колонн пехоты под развернутыми полковыми знаменами, с барабанным боем. А может и к счастью, что всей подоплеки подпоручик не ведал — тогда быть может и отказался от своего дерзновенного замысла. Но молодость сминает стоящие у нее на пути преграды — природной энергии, целеустремленности и наглости, младшим офицерам не занимать. Ведь давно известно, что военные перевороты, которые затеивают дерзкие капитаны и лейтенанты куда чаще заканчиваются успехом, чем те, что время от времени пытаются провести постаревшие интриганы в генеральских чинах.

На дворе стоит блестящий восемнадцатый век — время, когда удавались самые безумные предприятия, от заговоров до мятежей и революций. Всего восемьдесят гренадеров потребовалось фельдмаршалу Миниху для свержения всесильного временщика герцога Бирона. Елизавета Петровна взошла на отцовский трон благодаря выступлению преображенцев — триста пошедших за ней солдат стали ее Лейб-Компанией.

Так чего же не воодушевится подпоручику Мировичу — у него под командованием почти четыре десятка фузилеров, для захвата Шлиссельбургской крепости более чем достаточно. И пусть рядом нет подпоручика Аполлона Ушакова (непонятно почему он утонул в той реке — совершенная загадка), но сговоренное с ним дело необходимо закончить в самые ближайшие дни, все сроки давно вышли.

Лучше всего четвертого числа, в ночь на пятое июля — в столице все пить начинают в субботу вечером, в воскресный день похмеляются и настроены крайне критично и агрессивно к любой власти, а императрицу вообще костерят по чем зря. Поминают петербургские обыватели, как выкатывали от имени «матушки» бочки с водкой и разливали всем бесплатно по ковшику. А теперь кончилась «дармовщинка» — царица всем показала, что тратить деньги на народные увеселения она категорически не намерена.

— Господин подпоручик! Приказ коменданта! Выпустить гонца в Петербург со срочной депешей для ее императорского величества! Вот подписанный майором Бередниковым пропуск!

В комнату кордегардии вошел фурьер Писклов, громко доложил. Мирович внимательно посмотрел на вестового, взял листок бумаги и долго изучал его, несколько раз перечитав.

— Гонец торопится, господин подпоручик…

— Обождет! Давай, подпишу, — грубовато отозвался Василий Яковлевич, взял гусиное перо и тщательно вывел свою подпись. Он хотел отдать бумагу обратно в руки фурьера, но неожиданно для себя принял иное решение. Откуда было ему сейчас знать, что оно станет определяющим жизнь или смерть многих десятков, если не сотен людей.

— Так, я сам посмотрю на гонца, непонятно, к чему такая спешка. Он плывет на баркасе?