Железная хватка графа Соколова - [74]

Соколов сделал паузу, остановился, долгим взором заглянул в глаза государя и произнес:

— Все это выложил Штакельберг под мое слово: я обещал освободить его. Слово русского офицера — свято.

Государь взял руку Соколова, пожал ее и каким-то особым, потеплевшим голосом произнес:

— Я вас понимаю, граф. И одобряю. Пройдемте в мой кабинет.

В просторном высоком кабинете государь сел за стол, обмакнул в синие чернила стальное перо «Эврика» и на прошении Соколова крупным размашистым почерком начертал: «Освободить под гласный надзор полиции! Николай». Протянул Соколову. Тот поклоном головы благодарил.

— Ну, а теперь спать! — Нажал кнопку звонка. Вбежал адъютант. Государь приказал: — Проводите графа Соколова в гостевые апартаменты дворца «Под гербом». — Пожал руку сыщика. — Завтра вряд ли увидимся. Счастья вам, граф! На рассвете я покачу в столицу.

...Государь ошибся: пришлось увидеться, и при самых жутких обстоятельствах.

Минер

Осеннее утро занималось в сером тумане, особенно густом среди недвижных деревьев, — погода стояла безветренная. Соколов встал спозаранку, свежий, бодрый, с жаждой движения.

Василий еще накануне был предупрежден о раннем отъезде. По этой причине Соколов направился к «Петербургским воротам», полагая найти свою коляску. Часовой, скучавший у будки, хриплым, застоявшимся голосом спросил:

— Вы изволите быть графом Соколовым? Ваш кучер сказал, что потерял трубку, когда наш Кавтарадзе вас арестовывал. Теперь кучер поехал искать ее, сразу же вернется.

Соколов даже немного обрадовался. Ему хотелось пройтись по осеннему лесу, полному очаровательного увядания. И он, ступив на тропинку, петлявшую в лесу возле дороги, двинулся навстречу Василию.

Прошел уже саженей двести — Василий не возвращался. И вдруг Соколов увидел странную фигуру в темном плаще и шляпе, присевшую возле поворота, на дороге. Таинственный человек что-то торопливо прилаживал на проезжей части.

Соколов осторожно передвигался вдоль дороги. Сухие ветки под его ногами хрустели предательски громко. Но человек был так увлечен своим занятием, что ничего не замечал.

Соколов подошел почти вплотную — и все стало ясно. Человек устанавливал посреди дороги электрическую мину. Провода от нее тянулись в лес. Сыщик на мгновение заколебался: «Я его схвачу! Но как бы у этого негодяя мина не рванула в руках, если я на него навалюсь! Впрочем, что думать! Дорого каждое мгновение. Государь сейчас поедет, и тогда...»

Возмездие

Соколов прыгнул на человека. Тот этого никак не ожидал и лягушкой распластался в дорожной грязи. Соколов вывернул злодею правую руку, да так, что тот заголосил на весь лес от боли, — она выскочила в локтевом суставе. Соколов сел сверху:

— Кому подарок приготовил? Государю?

— Ему-у... — простонал злодей. — Все расскажу, не убивайте...

— Сними ремень...

Злодей повиновался. Соколов разглядел некрасивое лицо с широко расставленными глазами навыкате, с мешками под глазами, с глубокими складками возле рта.

— Сядь на землю! — приказал Соколов и намертво связал ремнем ноги. — Мину можешь разрядить? Торопись, а то...

Злодей левой здоровой рукой стал судорожно отсоединять электрический взрыватель. Соколов, взглядом прослеживая провода, вошел в лес. К могучему стволу сосны были привязаны два оголенных провода.

Злодей явно не справлялся с работой. Действовать одной здоровой рукой ему было явно неудобно. В каждое мгновение на дороге мог появиться экипаж. Соколов нетерпеливо дрыгал ногой.

И точно, из-за дальнего поворота выскочила коляска, в которой сидел государь. За ним скакали полдюжины конных офицеров — эскорт. Соколов более не раздумывал. Он перекрестился: «Господи, благослови!» и соединил два зачищенных от изоляции провода. Столб пламени взлетел выше сосен, жахнула взрывная волна, убийца разлетелся кровавыми кусками.

Соколов вышел из укрытия: коляска государя завалилась набок. Сыщик бегом устремился к ней. Государь уже вставал на ноги, малость оглоушенный, но вполне живой-здоровый.

Соколов бросился к нему, помог подняться. Со слезами радости произнес:

— Господь сохранил вас, государь, на благо великой России.

Про себя подумал: «Сохранил, но надолго ли?»

Государь спросил:

— Что произошло? Это вы, граф, спасли мне жизнь?

И тут же с другой стороны дороги появился на своей коляске Василий. В его зубах дымилась трубка.

— Нет, это скорее он! — и указал на своего кучера. — Государь, ваша коляска повреждена, воспользуйтесь моей.

Государь продолжил свой путь.

Соколов медленно брел по дороге. Недалеко от места взрыва, на обочине, он увидал нечто страшное: выпучивая глаза на сыщика, лежала окровавленная голова злодея.

Постояв минуту, Соколов двинулся дальше — к новым опасным приключениям.

СВЕЖИЕ ТРУПЫ

Избавив государя от неминуемой гибели, Соколов направлялся в Петербург в прекрасном расположении духа. Но судьба сыщика на Руси всегда неведома: то ли наградят, то ли голову оторвут.

Розовые надежды

Соколов остановил возок какого-то акцизного чиновника и без всяких приключений добрался до Петербурга. Погода резко переменилась: похолодало, и с моря порывами набегал ледяной ветер. Сыщик сразу отправился на Фонтанку, в министерство внутренних дел.