Желание женщины закон, или Из пропасти в бездну - [79]

– И где в это время будешь ты? И твой урод?

– Он – в Панаме! – хохотнул Кефир, стоящий у двери. – А я… какая тебе уже будет разница?

– Браво! – Волошин хлопнул в ладони.

– Сколько тебе заплатить, чтобы ты отпустил меня? – предприняла отчаянную попытку Полина.

– Смеешься? У меня достаточно денег. Когда понадобится больше, придумаю, как их получить.

– Мне противно, – прошептала Полина, отвернулась и посмотрела на оранжевый светильник.

– Это мне было противно жить так, как выгодно другим, – процедил Волошин. – Стыдиться матери, которая на потеху соседям пьяная валялась во дворе у мусорных баков. Ненавидеть брата-уголовника. Он бил меня, приговаривая: «Так надо! Я делаю из тебя мужчину». Вот и сделал! Какое у меня было детство? Лишь злость на всех и страх. Я устал видеть презрение в глазах таких благородных девочек, как ты и твоя сестрица. А Литвин… Надоело гнуть спину на чужого дядю! Делать для него вещи, о которые он не хотел марать руки. Ради чего? Ради тех копеек, которые он мне платил?

– На эти копейки ты купил шикарную тачку и квартиру в центре, – заметила Полина.

– Ты так думаешь? – усмехнулся Волошин, подошел к чемоданчику, стоящему у двери, и вытащил перчатки и пистолет, завернутый в целлофан. – Нет, дорогая. И квартира, и машина принадлежат компании Литвина и были даны мне в аренду. Если бы я хоть раз споткнулся, меня пнули бы под зад, отобрав и жилье, и колеса. Все, что я имею, пришлось заработать самому.

– А я? – с болью спросила Полина. – В чем я виновата?

– Ты оказалась лишь курицей, которая могла снести много золотых яиц. Ничего личного, дорогая. Кефир, – обратился он к мужчине, протягивая перчатки, – выведи ее в кухню и… короче, действуй по плану. О! – Волошин обернулся к окну, услышав, что во дворе остановилась машина. – Леша Далмацкий. Очень вовремя.

Кефир натянул перчатки, взял из рук Волошина пистолет и снял с него целлофан.

– Поднимайся, цыпа, – бодро прокаркал он, посмотрев на Полину.

С гулко колотящимся сердцем она шла по коридору, слушая за спиной тихие шаги Кефира. Он мурлыкал себе под нос какую-то популярную песенку, и от звуков его голоса Полина чувствовала подкатывающуюся к горлу тошноту. В кухне было темно, но свет из прихожей частично попадал внутрь. Полина ускорила шаг, что было весьма своевременно, так как Кефир отвлекся, бросив короткий взгляд на открывающуюся входную дверь. Резко схватив со стула полотенце, она развернулась и щелкнула жестким кончиком по обожженной щеке. Кефир, не ожидавший столь наглого нападения, задохнулся от боли, отскочил в сторону и, ударившись затылком о косяк, выронил пистолет из руки. Полина стремительно схватила оружие и направила ему в грудь. Через мгновение Кефир справился с болью и, часто моргая заслезившимся глазом, словно пытался улучшить качество картинки, вгляделся в полумрак комнаты. Он пренебрежительно усмехнулся, пошарил рукой по тумбочке и вытащил из стоящего на ней футляра длинный нож.

– Вот и все, – шепнул он и занес руку над головой.

Полина в ужасе зажмурилась и нажала на курок. Потом еще раз. Она услышала шум упавшего на кафель ножа и только тогда открыла глаза. Кефир, прижимая руки к окровавленной груди, с ненавистью смотрел ей в лицо.

– Ах ты, сука, – проговорил он, шумно сплюнул кровью, попав на светлый кухонный гарнитур, и сделал шаг вперед.

Недолго думая, Полина снова нажала на курок. Кефир даже не пошевелился, сраженный пулей, прошедшей сквозь шею, но спустя секунду повалился на пол. В дверном проеме показалось удивленное лицо Далмацкого, который, заметив Полину с пистолетом в руках, вскрикнул и прижал ладонь к лицу.

– Где паспорт? – спросил Волошин.

Далмацкий, оторопело оглянувшись назад, протянул ему книжечку и после тихого щелчка упал лицом вниз к ногам Полины. Она пронзительно закричала, отскочив в сторону от расплывающейся по кафелю крови.

– Неужели! – воскликнул Волошин, только сейчас понявший, что те выстрелы, которые раздались несколько минут назад, были сделаны не рукой Кефира.

– Илюша, – из прихожей раздался вкрадчивый голос Литвина.

В глазах Волошина промелькнул испуг, он напрягся всем телом и, едва слышно выругавшись, бросился к Полине. Она даже не успела воспользоваться оружием, которое все еще судорожно прижимала к груди. Волошин быстро выбил пистолет и, схватив рукой за шею, прижал к себе, потянув назад. Дыхание перехватило, и Полина с отчаянием вцепилась ему в плечо.

– Спокойно, дорогая, – прошептал Волошин, коснувшись губами ее щеки. – Поздно уже дергаться.

Полина почувствовала, как ее охватила дрожь. Коленки затряслись, от лица отлила кровь, в висках так чудовищно пульсировало, что она боялась потерять сознание.

– А-а, – задохнулась она от страха, когда Волошин прикоснулся дулом пистолета к ее виску. – Не надо, прошу тебя.

– Тише, – сказал Волошин, оглянувшись в сторону двери, ведущей из кухни во внутренний дворик. – Идем, – он потащил ее к выходу, но остановился, заметив на пороге тень, и вытянул руку вперед.

– Илюша, – насмешливо покачал головой Литвин, небрежно прислонившись к двери. – Я разочарован тобой, мой мальчик.

– Мне жаль, – коротко ответил Волошин, и Полина поняла, что он сейчас выстрелит в Литвина.