Желание сбудется - [13]

Одри стиснула зубы. Когда отец говорил с ней подобным тоном и в голосе его звучал упрек, она вновь чувствовала себя ребенком, а не двадцатичетырехлетней женщиной.

— Я знаю, ты собираешься взять отпуск в будущем месяце, чтобы подготовиться к свадьбе, — продолжал Клиффорд, — но не могла бы ты потратить несколько дней и поработать с Дэном в офисе?

— Нет! Я… — Подавив слепой страх, нахлынувший на нее при мысли о необходимости общаться с Дэном, она произнесла более сдержанно: — Прости, папа, но у меня нет времени. — Увидев его разочарование, она скрепя сердце торопливо добавила: — Меня здесь вообще не будет. Из-за того, что свадьба состоится в Лондоне, леди Кросби предложила мне пожить какое-то время у нее, на Лоусон-сквер, пока мы не составим окончательный план, кого где посадить за столом, словом, пока не уладим все детали, которые порой возникают в самую последнюю минуту… — Две недели Одри вежливо противилась этому предложению, но сейчас оно оказалось меньшим из двух зол. — И потом, когда завтра приедет Ивлин, я хочу вместе с ним отправиться в город.

— Ты опять убегаешь, — укоризненно сказал отец, и в его глазах застыло что-то вроде тревожного раздражения.

— Ничего подобного, — отбивалась Одри. — Мне надо помочь в приготовлениях, управиться со всякими мелочами…

Какой-то шорох заставил обоих поднять головы. В дверях стоял Дэниел, его широкие плечи загораживали дверной проем. Судя по насмешливому выражению его лица, он слышал достаточно, чтобы разобраться в происходящем. Когда он заговорил, его тон был холодным и твердым, словно покрытый льдом мрамор.

— Прежде чем ты продолжишь свои приготовления, нам обязательно нужно поговорить.

Стараясь, чтобы голос ее звучал сухо и надменно, Одри произнесла:

— Я только что поговорила с отцом. Очень любезно с твоей стороны, Дэниел, помочь ему, и я тоже благодарна, но…

Красивые глаза Дэна предостерегающе блеснули:

— Я не люблю, когда ко мне относятся покровительственно, Одри, — предостерег он.

Слегка вспыхнув, помимо собственной воли она продолжила:

— Но это меня не касается, поэтому…

— Не стоит говорить так уверенно. Хотя твой отец и обрисовал обстоятельства в общих чертах, ты все поймешь много лучше, когда услышишь то, что хочу сказать я.

Глаза мужчин встретились.

— Прошу прощения. — Клиффорд встал. — Мне лучше пойти и сообщить Синтии, сколько человек будет сегодня обедать, в противном случае мы останемся голодными.

— Я собирался пригласить Одри пообедать, конечно, если вы не против, — непринужденным тоном произнес Дэн. — Заодно и поговорим.

— Разумеется, не против! — мгновенно согласился Клиффорд.

Одри онемела, затем, когда дверь за высокой худощавой фигурой ее отца закрылась, с яростью повернулась к Дэну.

— Не понимаю, как у тебя хватило наглости предложить подобное после того, как ты испортил мне вечер!

— Вечер еще не закончился, — возразил он, и в голосе его прозвучали какие-то задумчивые нотки. — Потом, заметив ее невольную дрожь, добавил чуть ли не скучающим тоном: — А теперь будь хорошей девочкой, иди приготовься.

— В субботу в такое позднее время без предварительного заказа тебя никуда не пустят. — Одри даже и не пыталась скрыть своего злорадства. — Все закончится тем, что ты угостишь меня гамбургером в «Макдональдсе».

Он лишь усмехнулся.

— Я уже заказал столик на двоих в «Мажестик-Холле».

«Мажестик-Холл», необыкновенной красоты здание, построенное в шестнадцатом веке, было самым изысканным и дорогим рестораном в Лестере.

Ее взорвало.

— Как ты смеешь распоряжаться, даже не спросив меня? — Затем, поняв, что ее бешенство только веселит его, она сделала глубокий вдох и закончила более спокойно: — Боюсь, тебе придется обедать одному. Лучше я умру от голода, чем приму твое приглашение.

Лицо Дэна выражало решимость.

— Моя дорогая Одри, кажется, ты не понимаешь… Это не приглашение, это — приказ.

— На каком основании ты мне приказываешь? — в бешенстве воскликнула она.

— Я скажу тебе об этом после того, как мы пообедаем. А сейчас не пойти ли тебе переодеться? — Фраза, построенная как вопрос, несомненно, являлась приказом. И он хотел, чтобы она это поняла. Когда она, ничего не видя вокруг, повернулась, он предостерег: — И до тех пор, Адриана, пока ты не узнаешь, как по-настоящему обстоят дела, глупо волновать мистера Сеймура.

Она заторопилась вверх по лестнице из темного дуба, покрытой пурпурным ковром, в свою уютную комнатку с окном, забранным ажурной решеткой, в комнатку, где жила с детства. Ноги ее слегка подрагивали.

«Глупо волновать твоего отца…» Пока она стояла под душем, мягкое предостережение продолжало звучать в мозгу, заставляя ее раздумывать, не знает ли Дэниел чего-то такого, что скрывает от нее отец. Что ж, сурово сказала себе Одри, бесполезно строить предположения, при первой возможности она поговорит с доктором Либерманом.

Трясущимися руками она натянула шелковое сиреневое платье, накинула сверху белоснежный пиджачок и надела босоножки на высоких каблуках, чтобы не совсем потеряться рядом со стройным высоким Дэниелом. Одри была слишком взволнована, а потому решила обойтись без макияжа, просто провела расческой по своим гладким, блестящим волосам до плеч и подхватила сумочку.