Желание - [19]

— А может и стоило прибить, — едва слышно пробухтел советник.

Султан недовольно вскинул бровь, обжег того взглядом и продолжил:

— Мне докладывали, ты ничего не помнишь о своем прошлом?

Я согласно кивнула, не понимая, к чему он ведет. Но выслушать стоило, в конце концов, речь о моей жизни и на этот раз спасать ее, похоже, придется самой. Заодно неплохо бы разобраться, что произошло с Седриком, но проблемы, как говорится, стоит решать по мере их поступления. Поэтому я вся обратилась в слух.

— Прежде чем озвучить свое предложение, я расскажу тебе небольшую историю. В старые времена далеко на севере в горах Амон-дар проживал необычный народ. Говорят, что любой, принадлежащий к этой расе, мог отличить правду от лжи. Их мало кто видел, но наслышаны были многие, да и внешность имели примечательную: золотые глаза, длинные золотые коготки руках и ногах и перья на теле, даже не перья, а небольшой пушок. Всеми правдами и неправдами правители разных стран старались заполучить себе человека из Амон-дар, да вот беда, те не могли долго прожить вне своей страны и сгорали за пару месяцев от непонятной лихорадки. Мало-помалу, этот народ исчез совсем — то ли вправду вымер, то ли затаился в глубине горных долин. В нашей стране их называли «Птицы правды». И ты, Осанна, принадлежишь этому народу. Я не сразу понял это, ведь у тебя нет ни описанных в книгах перьев на руках, ни когтей, но твои глаза… Возможно, ты полукровка. Как только я тебя увидел, сразу припомнил старые легенды и захотел узнать получше, кто ты и что ты.

Султан толкнул такую проникновенную речь, что я чуть ему не поверила. Но… чтобы я, да какая-то полумистическая пташка, воркующая только правду? Ну да, ну да…

— Не веришь? — насмешливо поинтересовался Мехмед, — Тогда дай-ка свою руку.

Не успела я оглянуться, как султан перехватил мое запястье, достал из-за пояса небольшой стилет и сделал быстрый разрез. Я зашипела и попыталась было отдернуть бедную конечность, но хватка султана была крепка.

— Саладин, быстро, свет сюда! — скомандовал он, — А теперь смотри, смотри, Осанна, на чудо, которым ты являешься!

В колышущемся свете поднесенной к ране лампады я увидела осторожные блестящие капельки крови, вытекающей из пореза. Удивительно, но то, что я поначалу приняла за блики от огня, оказалось ее настоящим цветом. Моя кровь была золотой!

Глаза султана сверкали безумным потусторонним светом.

— В старые времена Амон-дар всегда жили во дворцах султанов, один из них даже был вхож в постель моего предка. И когда однажды Амон-дар захотел от него уйти, предок разгневался и отрубил тому голову, и тогда золотая кровь оросила землю. Как видишь, ты тоже Амон-дар, редчайшее сокровище, и я не могу отпустить тебя. Так что ты выберешь, забвение или служение своему господину?

Как видно, мне в очередной раз «повезло». Помереть сразу или чуток помучиться — неплохой выбор, а? Соглашаясь на сделку с темными силами, я рассчитывала, что отделаюсь лишь проданной душой. Вместо этого каждый второй мечтает меня прибить, а каждый первый использовать для своих нужд. А я ведь всего-то и хотела, что встретить настоящую любовь…

— Так что? — грубо нарушил мои самобичевания Мехмед, вытянув из-за пояса саблю.

Я кинула осторожный взгляд на Саладина. Тот был удивительно спокоен в отличии от своего господина. Ну, приди у меня в себя, проклятый демон. Я тебе все патлы повыдергаю!!!

— Как будто у меня есть выбор, — недовольно пробурчала я себе под нос, вслух же добавила, глядя честными глазами на Мехмеда, — Хотя сердце мое страстно этого желает, я не смею отказать вам, мой господин. Но не забывайте, моя правда понравится далеко не всем.

Султан расхохотался и приобнял меня.

— Не бойся, Осанна, мне вполне по силам защитить свою главную драгоценность! Обещаю, никто не посмеет причинить тебе вред.

Вот так, сама того не желая, я оказалась втянута в большую политику. Признаться, в гареме жизнь протекала куда как спокойнее и создавшееся положение меня совсем не устраивало. Есть ли вообще вещи, хуже, чем сидеть все дни напролет в огромной золотой клетке и говорить правду, правду и только правду?! И, к моему несчастью, это отнюдь не метафора. Султан специально изготовил для меня огромную золотую клетку с подвешенным на манер жердочки диванчиком и установил прямо в тронном зале. Теперь ежедневно меня, разодетую в разноцветные шелка и драгоценности, запихивали в клетку и заставляли слушать. Принимая гостей, султан время от времени обращал ко мне взор, и я должна была, как чертов попугай, отвечать солгал этот человек или нет. Самое противное, что ошибиться не было никакой возможности, язык словно сам собой говорил истину. Однако даже сидя в клетке, я не переставала размышлять о том, как выпутаться из скверной сказки, в которой я сейчас жила.

Мехмед правителем и мужчиной оказался очень даже неплохим (правда, увы и ах, опять-таки только по части женщин, так что мне только и оставалось, что провожать его тоскливым взглядом) и как мог старался облегчить мне жизнь. Султан меня только что не с рук кормил, а весь дворец ходил передо мной на задних лапках; наложницы и наложники так и вовсе завистливо косились чуть ли не изо всех щелей. Столь пристальное внимание претило моей натуре, да и роль попугая оказалась не по мне, к тому же правая рука султана, визирь Саладин и по совместительству демон Седрик не питал ко мне нежных чувств. Честно говоря, когда он был просто демоном, то нравился мне куда больше, а сейчас, не помня кем он был, стал совсем несносен, все время кидал на меня обжигающие яростные взгляды и шипел гадости. Конечно я в этом тоже виновата. Немножко. Ну подумаешь, пыталась вернуть ему память методом шоковой терапии — пару раз пугала в темном коридор, пару раз лупила чугунком по затылку. Увы! Все напрасно! Сознание терял, тапки тоже терял, даже лишился с моей помощью бороды и половины волос, но память так и не вернулась. Зато обозлился просто жуть! У меня от такого его поведения аж руки опустились. И ведь живет, сволочь, засчет меня, тратит мои бесценные лучшие годы, а желание выполнять и не думает. Потому как забыл!