Жажда справедливости. Политические мемуары. Том II - [90]

Указанная программа была навязана России, несмотря на исторический опыт стран с передовой экономикой (США, Япония, Германия, Китай, Корея, Тайвань и другие), который показал, что главное для экономического развития любой страны – вырваться из положения производителя и экспортера сырья и стать производителем и экспортером промышленной продукции.

Политика международной переориентации российской экономики начала усиленно осуществляться с января 1992 года при Гайдаре. Доля топливно-энергетического сектора стала быстро расти с одновременным сокращением доли и объемов выпуска потребительских товаров.

Резко возрос экспорт сырой нефти, газа, алюминия и свинца, что неизбежно привело к снижению экспортных цен и потере доходов.

Проводя экономическую политику, принятую в 1992 году, Россия попала в порочный круг, приведший к катастрофе промышленности. Производство энергоносителей и металлов уменьшалось, их экспорт рос при снижении доходов от него, обеспеченность ими собственной промышленности сокращалась. Все это вызывало стремительный спад производства в России. Россия терпела огромные потери, а «большая семерка» получала прибыли. Так обстояло дело с первым звеном международной переориентации российской экономики.

Вторым звеном стал вывоз капитала из России. В 1992 году в странах «большой семерки» оказалось 15 млрд. российских долларов. При этом около 7 млрд. долларов было вывезено законно, а остальная часть – путем неправедных сделок. Эти богатства различными способами были накоплены «россиянами» «на полукапиталистическом базаре, возникшем на обломках коммунистической империи». Банки «большой семерки» предоставили клиентам внутри России по разным оценкам только 300–470 млн. долларов. Значит, на Западе осело не менее 14,5 млрд. долларов российских средств. Процесс экспорта капитала в последующие годы усиливался.

Так Россия с 1992 года входила в мировую экономику. Баланс выгод и потерь складывался не в нашу пользу. Страна потерпела крупнейший крах промышленности в мирное время. Высвободившаяся энергия и сырье пошли на экспорт. Усилившийся экспорт капитала также пошел на пользу «большой семерке». Эти процессы выжимали из России все соки, ведя ее экономику в тупик.

Принятая модель вхождения России в мировую экономику привела к тому, что вывоз ее денег в страны «большой семерки» (20 млрд. долларов в год) намного стал превосходить ввоз их из этих стран в Россию (около 2 млрд. долларов). Слабеющая страна стала донором «большой семерке».

Попытки правительства Черномырдина внести коррективы в международную ориентацию российской экономики, превратить развитие российской промышленности, а не экспорт сырья и капитала, в движущую силу экономической политики вызвали жесткие нападки со стороны сил, которым была выгодна тупиковая политика вхождения России в мировую экономику. Для этих сил (Гайдар, Федоров, Чубайс и другие) была чужда любая рациональная стратегия правительства, направленная на спасение российской экономики, подчинение экспорта энергоносителей, металлов и капитала интересам развития обрабатывающей промышленности.

Прекращение процессов опустошения России требует стратегической переориентации экономической политики.

То, что Россия вместо промышленного производства занялась экспортом сырья, было стратегической ошибкой, исторической ловушкой, из которой нет выхода. Это тупиковый путь, который неизбежно ведет к социальной и национальной катастрофе. Отсюда решающим стратегическим направлением становится пересмотр приоритетов в производстве промышленной продукции и сырья, установленных в 1992 году. Об этом свидетельствует также опыт Китая, Японии, Южной Кореи и других стран, развернувших в послевоенный период экономику в пользу обрабатывающей промышленности и тем самым улучшивших свое экономическое положение.

Решению этой проблемы следует незамедлительно подчинить управление всем комплексом внешней торговли и банков. Без установления государственного контроля над ними невозможно прекратить вывоз энергоносителей, металлов и капитала, подчинить их производство развитию обрабатывающей промышленности.

2. Ломался стиль работы

В июне 1991 года меня назначили заместителем Министра финансов СССР, а в январе 1992 года – заместителем Министра финансов Российской Федерации, где я работал до марта 1996 года. За неполные 5 лет в Минфине сменилось 6 министров (В. Е. Орлов, Е. Т. Гайдар, В. В. Барчук, Б. Г. Федоров, С. К. Дубинин, В. Г. Пансков). Раньше такая чехарда не привиделась бы и в дурном сне.

В начале новой работы я прочел книгу А. Г. Зверева, который с 1938 по 1960 год возглавлял Минфин СССР. Называлась она просто «Записки министра». В ней были даны сгустки богатейшего опыта работы этого незаурядного человека на одном из самых ответственных государственных постов СССР в напряженный период великого созидания, борьбы и побед.

В Минфине я остался верен своему стилю работы, поскольку он позволял, несмотря ни на что, быть самому в курсе событий и дел и держать в курсе дел всех сотрудников, своевременно акцентировать внимание на наиболее актуальных и сложных проблемах, выявлять трудности и оказывать помощь в их преодолении. Это способствовало решению возникающих проблем, укреплению исполнительской дисциплины, более успешной работе коллектива.