Теперь он был владельцем одного из лучших в стране частных сыскных агентств с офисами в Лос-Анджелесе, Чикаго, Вашингтоне и Майами. Хэтти же добилась мировой известности для своей газетенки. Хотел бы он знать, за какой сенсацией она гоняется сейчас. Ему показалось, что он уже догадался.
Он заметил ее сразу же, как только открылись двери лифта. Маленькая, жилистая, она прошла через холл, дымя сигаретой, несмотря на знаки «Не курить». Пепел она стряхивала в бумажный стаканчик из-под кофе, который держала в руке. Ее короткие волосы цвета перца с солью торчали, как всегда, в разные стороны, темный брючный костюм выглядел мятым. Тайс увидел выражение ее обветренного лица — нетерпение.
— Что ты делаешь здесь, в Чикаго, Хэтти? Да еще у меня в офисе. Ты же знаешь, мои офисы для тебя закрыты.
Прищурившись, она смотрела на него сквозь облако дыма, затем последний раз затянулась сигаретой, бросила окурок в стаканчик, где он зашипел и погас в остатках черного кофе.
— Не трать напрасно мое время, Т.К., — сердито прохрипела она.
Тайс никогда не понимал, почему она звала его Т.К. — второго имени у него не было, фамилия была Уокер, но с тех пор, как она впервые схватила его за шиворот, она звала его Т.К.
— Пойдем к тебе и поговорим, — сказала она. — И выкинь это, — она сунула ему в руки бумажный стаканчик.
Точным движением он бросил стаканчик в бак для мусора, подхватил Хэтти под руку и развернул ее лицом к стеклянным дверям.
— У меня нет времени для разговоров.
— А у меня есть самая свежая новость.
— Я больше не работаю на тебя, Хэтти. Уже семь лет. Зачем мне твоя новость?
— Это нас обоих сделает богатыми. Наши имена будут в зале славы бульварной прессы.
— Я и так богат, — ответил он слегка озадаченным голосом, — и я не знал, что существует зал славы бульварной прессы.
— Может, и не существует, — уступила она. — Но пара-тройка миллионов не повредят ни тебе, ни мне.
Хотя в непреклонном выражении ее подбородка не было ничего необычного и она, как всегда, сдерживала свою кипучую энергию, Тайс почувствовал, что за ее возбуждением скрыта какая-то хитрость.
— Если твоя новость прямо не касается моих клиентов, то мне нет нужды знать ее. А поскольку у тебя нет возможности узнать, кто мои клиенты, — по крайней мере я надеюсь на это…
— Это касается высшего общества, — сообщила она. — Точнее, нашей маленькой Принцессы Ароматов.
Он встал как вкопанный. Возможно, она ожидала именно этого. Он и ушел-то из ее газетки из-за того, что был назначен следить за Валентиной Ричмонд.
Через секунду Тайсу все же удалось улыбнуться.
— Пойдем выпьем кофе, там и поговорим.
Они вышли на утренний июньский ветерок. То давнее поручение предполагало репортаж с первого бала Валентины — до бала, во время и после. Хэтти надеялась получить что-нибудь пикантное, чтобы оживить страницу, посвященную высшему обществу.
Вместе с Тайсом был послан один из репортеров-ветеранов, Ловкач Сэм, которому ничего не стоило поместить «жучок» в спальне, просверлить дырку в стене номера в отеле или влезть на дерево с телеобъективом.
Так Тайс через телеобъектив впервые увидел девушку, которую прозвали Принцессой Ароматов. Она была на вилле у моря, одна в спальне на верхнем этаже. Окно было от пола до потолка, и она стояла возле него в легкой прозрачной ночной сорочке, ее волосы доходили до пояса и своим сиянием напоминали пламя свечи. Она смотрела, как солнце садилось в океан.
Тайса словно обожгло. Он не имел права наблюдать за ней таким образом. Чувство вины терзало его, но он не мог заставить себя отвернуться. Только когда Сэм захотел посмотреть на нее, Тайс пришел в себя и сломал телеобъектив перед тем, как передать фотокамеру Сэму. Он не хотел, чтобы кто-нибудь подсматривал за девушкой или фотографировал ее, — она выглядела слишком невинной, чтобы пятнать ее репутацию. Слишком чистой.
Он бросил работу в бульварной газете в ту же ночь и сообщил дяде Принцессы о действиях папарацци.
При воспоминании об этом Тайс чуть не рассмеялся вслух. Каким же зеленым юнцом он был, спутав чувственный призыв широко раскрытых женских глаз с невинностью и уязвимостью. С тех пор он хорошо выучил, что самые красивые, а особенно богатые и могущественные, обычно выглядят безупречно, пряча свои черные секреты глубоко внутри.
— Полагаю, тебе известно, что в прошлую субботу Валентина отменила свадьбу с Престоном Ганновером Третьим, — заявила Хэтти, пока они шли к темно-зеленому «ягуару».
Тайс пожал плечами. Об отмене свадьбы ему уже было известно, но только потому, что дядя Валентины нанял его накануне вечером для ее розыска. Было очевидно, что этого Хэтти не следовало знать.
— Кажется, я что-то об этом слышал.
— Ее пресс-секретарь сказал, что она якобы заболела. — Хэтти фыркнула. — Может, и на самом деле заболела — от фотографий ее парня, занятого кое-чем с подружками невесты.
Тайс промолчал, помогая Хэтти сесть в машину, затем сел за руль. Он был всецело с ней согласен. Впрочем, слишком богатые люди — другой породы. Кто знает, каким образом они воспринимают случившееся с ними?
— И что самое интересное, — продолжала Хэтти, наклонясь к Тайсу, будто собираясь доверить громадный секрет, — Валентина отправилась неизвестно куда вчера после полудня. Одна.
