Жаркое лето - [9]
— Ах ты ж, боже ж мий! Та як же воны там, мои хлопчики, в бригаде? Та ж воны голодни там, мои риднесеньки!
Обещала она оставаться дома, пока вернется мать, но не утерпела. Положила в корзину ломоть сала с розовой жилкой посередине, несколько головок чеснока и смущенно сказала Ваняте:
— Ты тут пиши, а я пишла. Нехай трактористы чесночку погрызуть. Там же таки гарни хлопчики… Ты ж тут дывысь, Ванята, хозяйнуй…
Вышла из дома степенной осанистой походкой. За плетнем украдкой поглядела вокруг и припустила под горку мелкой торопливой рысцой.
Ванята закончил письмо, сделал самодельный конверт-треугольник и вышел на крыльцо. Почтовый ящик был недалеко, висел посреди улицы на старом с оборванными проводами столбе.
Он опустил письмо и снова пошел домой. Солнце тянуло к вечеру. В небе зарумянилось летучее облачко. От реки, не нарушая строя, шли сытые, довольные судьбой гуси.
Скоро вернется со своей работы мать. Ванята согрел для рукомойника воды, вынул из шкафчика миски и ложки, нарезал от каравая ломтики хлеба.
Потом он решил сделать матери сюрприз. Вытащил из чемодана портрет отца и повесил его в горнице на видном месте. Сразу стало теплее и уютнее. Ванята глядел на портрет отца и размышлял, как ему теперь вести себя и стоит ли намекнуть матери о своем разговоре с правнуком деда Егора. Впервые по-настоящему пожалел он, что нет рядом друга и собеседника. От таких бесконечных дум нетрудно спятить.
Ванята представил на миг, будто бы он тут не один, а рядом с ним — верный и бесценный друг Гриша Самохин. Ванята посмотрел на мнимого Гришу, сделал печальное лицо и, стесняясь самого себя, сказал ему для начала:
— Вот, Гриша, какие у меня дела. Понимаешь?
— А чего понимать? Все нормально! — ответил Гриша.
— Разве это нормально! — возмутился Ванята. — Не знаешь, а говоришь…
— Зря паникуешь, — спокойно и убежденно ответил Гриша. — А Сашка Трунов дурак. Я из твоего письма сразу все понял.
— Это верно, что дурак, — согласился Ванята. — Я тоже так думаю…
— Чего ж тогда мучаешься?
— Все-таки… Прокурору, говорит, отец написал.
— Пускай пишет. А только лично я твоему Сашке ни капли не верю. Сначала щеку себе перевязал, потом отцу про тебя набрехал. Ты ж не бил его?
— Пока нет. Толкнул только…
— Эх, ты! — сказал Гриша. — Даже постоять за себя не можешь! Я бы этого Сашку в порошок! Понял?
— Тебе хорошо говорить! Я ж тут новый. Только приехал…
— Ну и что? А если тебя в космос пошлют, на Венеру. Тогда как?
— Полечу. Чего мне…
— Полетишь?! Знаю я тебя, мочалу! Там, знаешь, как надо, на Венере?
— Скажи, раз ты такой умный!
— Там надо вот так… смотри как!
Незримый Гриша Самохин вытянулся в струнку, вскинул ладонь к виску и сказал:
— Там надо вот так: «Привет, граждане Венеры! Я из СССР!» Понял?
— Ну, понял…
— Ничего ты не понял! Только туман напускаешь. Когда человеком сделаешься?
— Сделаюсь. Я ж тебе сказал…
— Ну, скорей делайся! А то ждать уже надоело…
Друзья помолчали. Ванята собрался с мыслями и снова напомнил Грише:
— Ты, Гриша, все-таки посоветуй, что мне делать с этой историей? Ты ж друг. Я твой крючок всегда помнить буду!
— А что делать? Я тебе сказал — плюнь и разотри.
— Не говорить, значит, матери про Сашкину болтовню?
— Спрашиваешь! Молчи — и все. Мало что лопух этот придумает! Если хочешь, я сам все в нашем колхозе узнаю и напишу тебе. Ладно?
Ванята не успел ответить верному и суровому другу. Хлопнула дверь, и на пороге появилась мать. Сбросила косынку, поправила сбившиеся на лоб волосы и сказала:
— Здравствуй, Ванята. Я тебя сегодня еще не видела.
— Здравствуй, мам!
— Кормить станешь?
— Ага. Уже борщ разогрел.
Ванята смотрел на мать. Она ему нравилась. Впрочем, не только ему. В деревне ее называли красавицей. Ванята видел красавиц только на страницах «Огонька». Пышные дамы в строгих платьях, с блестящими сережками в ушах особого впечатления на него не производили. Мать его была совсем иной. У нее смуглое продолговатое лицо, чуть-чуть вздернутый тонкий нос и черные непроглядные глаза. Если даже внимательно посмотреть в них, все равно не увидишь зрачков.
На плече матери густая золотистая, как вязка лука, коса. Над головой легкое пышное пламя тонких курчавых волос.
Мать прошлась по комнате и заметила на стене портрет отца. Губы ее вздрогнули и поджались.
— Зачем? — спросила она Ваняту. — Мы же в чужом доме…
— А пускай, — деланно рассмеялся Ванята. — Тетка ничего не скажет. Она добрая…
Мать подошла к стене, сняла портрет, задумчиво вытерла стекло рукой и подала Ваняте.
— Спрячь.
Мать пошла в сенцы, долго гремела там медной непослушной шляпкой рукомойника.
Ужинали молча. В тишине избы стучали о края мисок деревянные ложки. Тикали часы. Ваняте было обидно и грустно. Он думал о матери, о портрете отца, который сняла она со стены, о странных порядках, подстерегающих человека в чужом доме.
Ну кому он помешает, этот портрет!
Портрет всегда, всю жизнь, висел перед глазами Ваняты. С ним был связан для Ваняты близкий, доступный образ отца. Где-то в уголочке памяти Ваняты засела вкрадчивая надежда: ему казалось, будто отец его жив и в одночасье придет домой.
Разве мало бывает неожиданных случаев? Может быть, отец выбрался из тайги. Долго лежал на поляне, окунал красное с обгоревшими бровями лицо в ручей. Потом поднялся и поковылял по дороге. Попутная машина подобрала путника, отвезла в больницу. Отца вылечили. На лице его остались страшные рубчатые шрамы. Он посмотрел перед уходом из больницы в зеркало и сразу же закрыл глаза. Он не хотел возвращаться домой вот таким изуродованным и остался навсегда в Сибири. Вспоминал мать, Ваняту и тихо шептал: «Не поеду, не могу я…»
Библиотека пионера, том VIIИз послесловия:...В «Красном вагоне» пионер Глеб Бабкин, паренек пытливый и подвижной, мечтает о далеком плавании на океанском корабле. Снится ему открытое море, и вот как вызывают его моряки и говорят: «Бабкин Глеб, приказываем тебе явиться на боевой корабль и занять свое боевое место». Он, обыкновенный мальчишка с маленьким вздернутым носом, торчащими в разные стороны волосами и розовыми, похожими на лесной гриб-волнушку ушами, хочет стать необыкновенным героем и рвется в море.В сибирской тайге все кажется ему будничным и скучным.
Повесть рассказывает о судьбе деревенского мальчишки. Книга издается в связи с 60-летием Н. Печерского.
Увлекательны и интересны книги Николая Павловича Печерского. Они рассказывают о далеком и романтическом уголке нашей родины - Прибайкальской тайге, о суровом и величавом Байкале, о быстрой, стремительной Ангаре. Мы видим, как мужественные, сильные люди строят Братскую ГЭС, прокладывают в глухой тайге железную дорогу и в этом им много помогают пионеры и школьники - ваши ровесники. Они, несмотря на свой воз рост, люди серьезные и самостоятельные. Поэтому для них находится много настоящих дел. Разные забавные приключения происходят с Генкой и его друзьями («Генка Пыжов - первый житель Братска»), Глебом и Варей («Красный вагон»)
Повесть "Серёжка Покусаев, его жизнь и страдания" — это весёлая история о мальчишке, неутомимом выдумщике, записанная автором со слов самого героя. Возможно, Серёжка кое-что приврал, потому что не может без этого. Но в основном тут всё — чистая правда. В жизни Серёжки немало просчётов и ошибок. Но он хочет избавиться от них, стать настоящим человеком, как его отец. И отчасти Серёжке это удаётся.
Журнальный вариант повести Николая Печерского «Восемьдесят восемь дорог». Опубликован в журнале «Костер» №№ 4–7 в 1967 году.
Повесть о жизни ребят в небольшом рыбацком поселке на Байкале, о том, как они помогали взрослым в их труде.
Документальная повесть о жизни семьи лесника в дореволюционной России.Издание второеЗа плечами у Григория Федоровича Кругликова, старого рабочего, долгая трудовая жизнь. Немало ему пришлось на своем веку и поработать, и повоевать. В этой книге он рассказывает о дружной и работящей семье лесника, в которой прошло его далекое детство.
Наконец-то фламинго Фифи и её семья отправляются в путешествие! Но вот беда: по пути в голубую лагуну птичка потерялась и поранила крылышко. Что же ей теперь делать? К счастью, фламинго познакомилась с юной балериной Дарси. Оказывается, танцевать балет очень не просто, а тренировки делают балерин по-настоящему сильными. Может быть, усердные занятия балетом помогут Фифи укрепить крылышко и она вернётся к семье? Получится ли у фламинго отыскать родных? А главное, исполнит ли Фифи свою мечту стать настоящей балериной?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.