Жанна – Божья Дева - [67]

Благодаря Бодрикуру Вокулёрский округ оставался островком королевской земли. И для крестьян Домреми Бодрикур оставался не только фактически, но и морально представителем единственной настоящей власти. По словам Жаннетты, во всей деревне был ровным счётом один крестьянин, сочувствовавший бургиньонам.

Настроения всей деревни открыто выражались и подрастающим поколением. Ребята из Домреми не давали спуску своим сверстникам с того берега реки, где настроения были бургиньонские. «Я видала, – говорит Жаннетта, – как некоторые из них дрались с детьми из Максе и возвращались раненые и в крови». Но она заявляет, что сама никогда не принимала участия в этих потасовках.

Зато она постепенно узнала с абсолютной ясностью, что она лично отвечает за всё: за все убийства, за все измены, за всё горе, – и что «никто на свете не спасёт королевства французского, если этого не сделает она сама».

Крестьяне в Домреми чувствовали так же, как говорил крестьянский сын Жерсон: «Без королевской заботы и прозорливости невозможно утвердить мир… Назначение короля – мир между его подданными». Но чтобы это назначение выполнялось, король должен опять обрести своё место в огромном организме – «мистическом теле королевства»: «Прочность общественной жизни есть единство короля и народа в гармоническом порядке». Суверенитет не короля и не народа, но жизни и любви, т. е. суверенитет источника жизни и любви – Бога.

«Всякое состояние, всякое достоинство, всякая должность созданы Богом лишь для общего блага… Всякий закон, не только человеческий, но и божественный, имеет только одну цель: объединяющую любовь». «Да здравствует король – для духовной жизни, которая сохраняется в единстве с Богом… По примеру святого Людовика король должен своей верой смиряться перед Богом и признавать Его верховную власть».

Такова задача: вернуть страну королю, с тем чтобы вернуть короля и с ним всю страну самому Царю Небесному.

И Жаннетта знала, как это делается, потому что раньше всего она это сделала лично с собой:

«Во всём яуповаю на Бога, моего Создателя, Его я люблю всем сердцем».

Предстоящие Ему блаженные души – «та Церковь, которая там, на небе», – нерасторжимо связаны с нами этими «узами объединяющей любви»; Жаннетта знала без тени сомнения, что, конечно, «святой Людовик и святой Карл Великий молятся на коленях перед Господом» за свою страну, – может быть, она и это «видела своими глазами».

Было немыслимо, чтобы светлые силы, охраняющие мир, теперь оставили его до конца. Ведь и теперь сам архангел Михаил так явно охранял от завоевателей свою нормандскую обитель. Жаннетта знала, кроме того, что и её родной край издавна посвящён архангелу Михаилу. Как Нормандию осенял Мон-Сен-Мишель, так Барруа осеняло аббатство Сен-Мишель, возникшее примерно в ту же эпоху, в первой половине VIII века. И целый ряд мест в Барруа и в Лотарингии носил имя архангела. Даже прямо напротив Домреми, на правом берегу реки, крошечная деревушка Монсель – сокращение от Мон-Мишель – по сей день хранит воспоминание о часовне, которая была там воздвигнута во имя архангела в незапамятные времена, – её больше не существовало, кажется, уже и при Жаннетте.

Силы Божии стоят рядом с нами, «ангелы часто бывают среди христиан».

«Я буду звать их на помощь, пока буду жива».

* * *

Вот что она сама рассказала о том, как это началось:

«Мне было тринадцать лет, когда мне было откровение от Господа, через Голос, который учил меня, как я должна себя вести. Первый раз я очень испугалась. Голос пришёл около полудня, летом, когда я была в саду моего отца. В тот день был пост, а накануне я не постилась. Я услыхала Голос справа, со стороны церкви. Я редко слышу его без света. Свет бывает с той же стороны, с которой слышен Голос; и тогда бывает обыкновенно сильный свет… После того как я слышала его три раза, я узнала, что это голос ангела.

Я увидала перед своими глазами архангела Михаила. И он был не один, его сопровождали ангелы небесные.

Этот Голос всегда меня хранил, и я хорошо его понимаю… Мне хотелось бы, чтобы все слышали Голос так же хорошо, как я.

В первый раз, что я услыхала Голос, я дала обет сохранить девственность, пока Богу угодно. Мне было тогда лет тринадцать».

Некоторые другие подробности о первом видении рассказывает Персеваль де Буленвилье:

«В тот летний день ребятишки забавлялись, бегая взапуски на лугу. Быстрее всех бежала тринадцатилетняя дочь Жако д’Арк. Она бежала с такой лёгкостью, что одна из её подруг, смеясь, крикнула ей: „Жаннетта, ты, кажется, летишь над землёй!“»

Оторвавшись от детворы, она «остановилась перевести дух, как бы вне себя, лишившись чувств» и вдруг увидала перед собой незнакомого подростка, который сказал ей: «Ступай домой, ты нужна твоей матери». Подумав, что это кто-то из многочисленной родни из окрестностей, она побежала домой. Но Роме её не звала.

Удивлённая, она вышла в сад и стала прислушиваться. Тут это и произошло.

Нетрудно увидеть, сколько эзотерики можно вычленить из этого текста: тут и левитация, и классическое описание экстазавосхищения, и зов к Матери, другой, чем плотская мать. Но невозможно сказать, что в этом тексте – действительный отзвук её собственных слов, а что является плодом воображения современников или присочинено самим Персевалем де Буленвилье, любившим писать эффектно. И на мой взгляд, всё это окрашено не совсем так, как её подлинные слова. Достоверно во всяком случае лишь то, что она сама рассказала на процессе в Руане.