Жак Лакан: введение - [45]
Рисунок 36. Изначальная диада[85]
Наслаждение, связанное с таким непосредственным, тесным контактом с материнским объектом, это очень опасное состояние. Это состояние, которое Лакан сравнивал с челюстями крокодила, которые в любой момент могут схлопнуться и, соответственно, поглотить, уничтожить этого самого субъекта, так и не позволив ему возникнуть. Соответственно, для того чтобы это психическое становление, рождение, обособление будущего субъекта от Другого произошло, необходимо, чтобы это наслаждение было кем-то ограничено. Должен появиться кто-то третий, кто, соответственно, положит предел этому самому наслаждению и позволит субъекту продолжить процесс своего становления. Кто-то должен избавить субъекта от удушливого внимания материнского Другого.
Логично предположить, что этим третьим оказывается как раз отец (рисунок 37). Это выводит меня на тему, связанную с тем, что Лакан называл отцовской функцией, отцовской метафорой и в целом ситуацией Эдипова комплекса. Именно это я и буду разбирать дальше.
Рисунок 37. Диада и вмешательство отцовского третьего[86]
Но перед этим надо подумать вот о чем: а почему вообще это третье возникает во вселенной ребенка? Откуда оно возникает?
Оно возникает хотя бы из того факта, что мать не все время проводит с ребенком, в какой-то момент она уходит, или же он/она чувствует, что ее мысли заняты чем-то или кем-то другим, что она как будто бы не здесь, не с ним/ней. То есть как будто бы есть что-то такое, на что внимание матери отвлекается. Это рождает у ребенка знаменитый вопрос, который может быть назван основным, знаковым, главным вопросом во всем лакановском психоанализе – это вопрос „Che vuoi?“ Или по-русски: «Чего ты хочешь?» Чего тебе не хватает и чего, соответственно, мне не хватает для того, чтобы заполнить ту нехватку, которая есть в тебе.
Сейчас речь, естественно, не идет о том, что ребенок, глядя на то, как мать куда-то уходит, или на то, как она о чем-то думает, общаясь с ним, прямо вот сидит и размышляет над этим вопросом. Лакан предполагает, что в этот момент как бы происходит процесс открытия тайны, загадки желания другого. Чего хочет ребенок? Ребенок хочет быть объектом желания другого, хочет быть желанным для другого, он хочет любви, хочет, чтобы другой полностью ему отдавался. При этом он видит, что это невозможно, что есть кто-то или что-то, на что мать отвлекается, что-то, что заставляет ее уходить. И это ставит вопрос: а чего ей не хватает?
И здесь нужно проговорить важное различение между требованием матери и желанием матери. Требование, как мы уже говорили выше, это что-то понятное, конкретное, это что-то, что можно дать. Требование матери подразумевает для ребенка, что он есть то, что матери нужно. Он обнаруживает в этой матери нехватку, но считает, что именно он есть тот, кто способен эту нехватку заполнить, что мать нуждается именно в нем.
Желание матери, в свою очередь, как раз связано с тайной, с загадкой. Ей чего-то не хватает, но чего именно ей не хватает – понять невозможно. Это что-то, чего у нее нет, но одновременно это и что-то, чего нет у меня. Соответственно, это что-то, что я должен получить. Тут обнаруживает себя некоторая нехватка, нехватка у матери, нехватка в материнском Другом и, соответственно, нехватка у меня – мне тоже чего-то не хватает. В противном случае ей не надо было бы куда-то уходить и на что-то отвлекаться.
Здесь я логично подхожу к понятию фаллоса, который для Лакана как раз и является тем означающим, которое означает вот эту самую нехватку. Фаллос – это не пенис, это не конкретный физический орган. Фаллос – это означающее нехватки. Чего-то не хватает, и вот это загадочное что-то и есть фаллос. Получается как бы треугольник, где в нижнем левом углу находится ребенок, который как бы думает: «Я понимаю, что я не тождественен тому, что желает моя мама». А в нижнем правом углу находится мама, которая как бы говорит: «Как бы сильно я ни любила своего ребенка, всегда будет некий зазор, который укажет моему ребенку, что то, чего я желаю, находится где-то по ту сторону него. Что-то большее, чем он; что-то еще помимо него»[87]. А фаллос – это как бы острие, верх этого треугольника. Это то, чего желает мать, и, соответственно, то, над разгадкой тайны чего начинает задумываться ребенок.
Желание ребенка, как и желание любого субъекта, – это быть желанным в глазах Другого, быть любимым. Но если есть что-то, чего Другому не хватает, и это что-то не я, или же мне этого чего-то не хватает, то значит, для того, чтобы быть любимым, стать любимым, оставаться любимым, мне необходимо это получить. Необходимо заполучить этот самый фаллос.
Естественно, в данный момент я обсуждаю те процессы, которые происходят в случае как бы позитивного хода развития событий. В случае, если психическое развитие идет так, как оно должно идти. Однако на этом пути могут возникать разного рода затруднения – например, мать вообще не создает пространства, в котором вопрос „Che vuoi?“, вопрос о тайне желания Другого может быть поставлен в принципе. Мать может полностью растворять себя в ребенке или, скорее, полностью растворять ребенка в себе. Но это выводит меня на сюжеты, связанные с разными психическими структурами, чему будет посвящена следующая лекция. Здесь я пока говорю о том, что должно происходить в случае нормального развития, нормального становления субъекта.
