Третий параграф рисует нам Жака, нашего бедного фаталиста, лежащим на соломе в глубине мрачной темницы с закованными в цепи ногами и руками, вспоминающим все сохранившиеся в его памяти философские принципы капитана и склонного поверить, что, быть может, когда-нибудь ему еще придется пожалеть о сыром, вонючем, темном обиталище, где его кормили черным хлебом и водой и где ему приходилось защищать свои ноги и руки от нападений мышей и крыс. Нам сообщают, что, в то время как он предавался этим размышлениям, кто-то взломал дверь тюрьмы и его камеры, и он вместе с десятком разбойников обрел свободу и оказался в шайке Мандрена76. Между тем полицейские стражники, преследовавшие Хозяина по пятам, настигли его, схватили и водворили в другую тюрьму. Он вышел оттуда благодаря заступничеству того же комиссара, который услужил ему во время первого приключения, и в течение двух или трех месяцев жил уединенно в замке Деглана, когда судьба вернула ему слугу, почти столь же необходимого для его счастья, как часы и табакерка. Он не брал понюшки табаку, не проверял времени без того, чтобы всякий раз не вздохнуть: «Что стало с тобой, мой бедный Жак?..» Однажды ночью мандреновцы напали на замок Деглана; Жак узнал жилище своего благодетеля и своей возлюбленной; он вступился за замок и спас его от разграбления. Далее мы читаем волнующие подробности о встрече Жака, его Хозяина, Деглана, Денизы и Жанны:
– Это ты, друг мой?
– Это вы, дорогой мой Хозяин?
– Как ты очутился среди этих людей?
– А как случилось, что я встретил вас здесь?
– Это вы, Дениза?
– Это вы, господин Жак? Сколько я из-за вас слез пролила!
Между тем Деглан кричал:
– Принесите вино и стаканы! Скорей, скорей! Он нам всем спас жизнь!..
Несколько дней спустя умер дряхлый привратник замка; Жак занял его место и женился на Денизе, с помощью которой он старается сейчас продлить род последователей Зенона77 и Спинозы; Деглан любит его, Хозяин и жена обожают: ибо так было предначертано свыше.
Меня пытались убедить, будто Хозяин Жака и Деглан влюбились в жену Жака. Не знаю, как было на самом деле, но я уверен, что по вечерам Жак говорил сам себе: «Если свыше предначертано, Жак, что ты будешь рогоносцем, то, как ни старайся, а ты им будешь; если же, напротив, начертано, что ты им не будешь, то, сколько б они ни старались, ты им не будешь; а потому спи спокойно, друг мой!..» И он засыпал спокойно.
