Зернышки в кармане. … И в трещинах зеркальный круг - [117]

— Да, вы правы. — Он бросил быстрый взгляд на мирную старушку с клубком белой пушистой шерсти на коленях. — Третий вариант кажется вам наиболее приемлемым?

— Нет, — сказала мисс Марпл. — Этого утверждать не стану. Пока нет оснований. Только бы, — тщательно подбирая слова, добавила она, — не убили еще кого-нибудь.

— Вы полагаете, могут убить кого-то еще?

— Надеюсь, этого не случится. Молюсь за это всей душой. Но ведь людей убивают так часто, доктор Хейдок. Это очень грустно и очень страшно. Людей убивают так часто.

Глава 17

Элла повесила трубку, улыбнулась про себя и вышла из телефона-автомата. Она была очень собой довольна.

— Главный инспектор Его Всемогущество Крэддок! — пробормотала она себе под нос. — Да я его работу делаю в два раза лучше, чем он. Вариации на тему «Тайное стало явным».

Она с наслаждением представила себе реакцию человека на другом конце линии. Наверное, ему было не по себе, когда он услышал в трубке угрожающий шепот:

«Я все видела. Видела, как вы…»

Она беззвучно засмеялась, уголки ее рта изогнулись в злобной и жестокой усмешке. Психологу было бы интересно взглянуть на нее в эту секунду. Только в последние дни к ней пришло это ощущение силы, власти. Она сама в полной мере не осознавала, как действовало на нее это пьянящее чувство…

Она прошла мимо Ист-Лоджа, и миссис Бэнтри, как всегда возившаяся в саду, помахала ей рукой.

Черт бы побрал эту старуху, подумала Элла. Поднимаясь по дорожке, она спиной чувствовала взгляд миссис Бэнтри.

Вдруг в мозгу у нее откуда ни возьмись всплыла поговорка: «Повадился кувшин по воду ходить, тут ему и голову сломить…»

Чушь. Никто не заподозрит, что именно она шепчет эти угрожающие слова…

Она чихнула.

Черт бы побрал эту сенную лихорадку.

Когда она вернулась в свой кабинет, у окна стоял Джейсон Радд.

Он круто повернулся:

— Где вы были? Я уж тут терялся в догадках.

— Надо было поговорить с садовником. У нас… — Она остановилась, увидев выражение его лица. — Что случилось?

Он совсем осунулся, глаза еще больше спрятались в глазницы. От клоунского веселья не осталось и следа. На него явно давил тяжелый груз. Бороться с перегрузками он умел, но в таком состоянии она не видела его никогда.

— Что случилось? — еще раз спросила она.

Он протянул ей лист бумаги:

— Результаты анализа кофе. Того самого, которое Марина отказалась пить.

— Вы послали его на анализ? — Она даже вздрогнула. — Но вы выплеснули его в раковину. Я сама видела.

Его широкий рот искривился в улыбке.

— Ловкость рук, Элла. Вы не знали, что я настоящий фокусник? Да, я вылил почти все, но кое-что оставил — для анализа достаточно.

Она взглянула на листок, который держала в руке.

— Мышьяк? — В голосе слышалось недоверие.

— Да, мышьяк.

— Значит, Марина была права, когда сказала, что кофе горчит?

— Нет, насчет этого не права. У мышьяка нет вкуса. Но инстинкт ее не подвел.

— А мы думали, что она ведет себя как истеричка!

— Станешь тут истеричкой! Шутка ли дело? Прямо на ее глазах замертво падает женщина. Записки с угрозами сыплются одна за другой… Сегодня, кстати, не было?

Элла покачала головой.

— Кто их подбрасывает, черт побери? Хотя, наверное, ничего сложного нет — все окна нараспашку. Подбрасывай на здоровье.

— Что же теперь, закрыть наглухо все окна и двери? В такую жару? В конце концов, у дома дежурит полицейский.

— Да, к тому же Марина и так испугана, не хочу пугать ее еще больше. На записки с угрозами можно было бы не обращать внимания, но мышьяк, Элла, мышьяк — это совсем другое дело…

— В доме отравить пищу никто не может.

— Так ли уж не может, Элла? Так ли не может?

— Кто-то увидит. Ведь без специального разрешения…

Он перебил ее:

— За деньги, Элла, люди идут на многое.

— Не на убийство же!

— И на убийство тоже. Кстати, человек может и не знать, что совершает убийство. Слуги…

— Уверена, что слуги здесь ни при чем.

— А Джузеппе? Не знаю, так ли я могу доверять Джузеппе, если речь идет о деньгах… Конечно, он работает у нас не первый день, и все же…

— Неужели нужно себя так терзать, Джейсон?

Он плюхнулся в кресло. Подался вперед, длинные руки повисли между колен.

— Что делать? — слабым голосом медленно произнес он. — Господи, ну что же делать?

Элла молчала. Она сидела и смотрела на него.

— Здесь она была счастлива, — сказал Джейсон. Он обращался скорее к себе, чем к Элле. И смотрел на ковер. Если бы он поднял голову, то, скорее всего, подивился бы выражению ее лица. — Была счастлива, — повторил он. — Надеялась найти здесь счастье и вроде бы нашла его. Она сама сказала это в тот день, когда пришла миссис… забыл, как ее зовут…

— Бэнтри?

— Да. Когда мы пригласили миссис Бэнтри к чаю. Марина сказала тогда: «На душе так покойно». Наконец-то она нашла место, где можно осесть и быть счастливой и ни о чем не тревожиться. Господи, ни о чем не тревожиться!

— И они зажили спокойно и счастливо? — В голосе Эллы послышалась легкая ирония. — Попахивает детской сказочкой.

— Во всяком случае, она в это верила.

— А вы — нет, — сказала Элла. — Вы ни в какую райскую жизнь не верили?

Джейсон Радд улыбнулся:

— Нет. В вечное блаженство я не верил. Но мне казалось, что какое-то время — год или два — можно будет жить в покое и согласии. Я надеялся, что она станет другим человеком. Появится уверенность в себе. Она почувствует себя счастливой. А когда она счастлива, она превращается в настоящего ребенка. Да, в настоящего ребенка. И вдруг — такое.