Зерна гранита - [116]

Когда я встретился с Боярдо Арсе, членом Национального руководства СФНО (в то время он работал координатором сандинистской партии), и спросил его о Паласиосе, он задумался и ответил:

— Паласиос был истинным патриотом, одним из главных организаторов СФНО.

Лицо Боярдо омрачилось.

— Его мягкий и теплый голос пленял всех деятелей фронта. Сегодня он на встрече в Леоне, завтра — в Чинандеге, Эстели, Матагальпе, Масае, Гранаде, Ривасе… Нет города в нашей стране, который не согрел бы своим присутствием этот несгибаемый революционер. Педро рос вместе с Сандинистским фронтом национального освобождения. Он был его сыном и руководителем, который сеял семена революции.

Боярдо погладил коротко стриженную бородку и сказал:

— Его суровость и щедрость, зрелость и самопожертвование, человеческие добродетели многому нас научили…

Я смотрел на портрет Педро, на его мать, сидящую в президиуме, и вспоминал все, что я прочитал недавно о жизни этого талантливого деятеля Сандинистского фронта. Педро погиб в 27 лет. Но за свои 27 лет он успел завершить среднее образование в городе Гранада и высшее техническое в университете города Манагуа, зарекомендовал себя наиболее видным руководителем революционного студенческого фронта и, осознав необходимость союза студенческого движения с рабочими массами, встал на путь революционной борьбы. С 1969 года, после гибели Хулио Буитраго, одного из основных руководителей СФНО, Национальное руководство поручило Педро Паласиосу (подпольное имя — Фредерико) ответственное задание: создавать нелегальные боевые группы, организовывать конспиративную сеть, перебрасывать революционеров по тайным каналам из города в город. В водоворот революционной борьбы он окунулся, когда ему не было еще и двадцати. Тогда же Педро выполнил и другое поручение — угнал самолет никарагуанской авиакомпании и посадил его на Кубе.

За годы политической эмиграции, которые он провел на Кубе, во Франции, в Швейцарии, на Среднем Востоке, Педро вырос не только как революционер-практик, но и как революционер-теоретик. И когда в 1970 году диктатор нанес СФНО тяжелый удар — по всей стране были арестованы основные кадры фронта, — Фредерико срочно был вызван в страну. Ему поручили возглавить городскую организацию Леона, где находился оперативный и революционный центр СФНО. Здесь Педро раскрыл свою деловитость, умение работать с людьми, критически анализировать события, улавливать зарождающиеся процессы и явления, быстро принимать решения.

В 1973 году в связи со сложившимися обстоятельствами многие руководящие кадры СФНО вынуждены были эмигрировать. Руководство деятельностью СФНО было поручено Фредерико. Благодаря своему богатому революционному опыту и способностям он быстро утвердился в этой роли. Педро принадлежит заслуга обогащения внутриорганизационной жизни фронта. Были укреплены связи СФНО с другими антисомосовскими организациями. И самым главным результатом этой деятельности было то, что сандинисты поняли: для окончательного успеха необходима вооруженная борьба. По инициативе Фредерико в стране начала создаваться база для организации партизанского движения.

В 1974 году Педро Паласиос выступил главным организатором вооруженной акции, в результате которой из сомосовских застенков были освобождены и переброшены за границу многие деятели Сандинистского фронта…

Боевой товарищ Фредерико команданте Боярдо Арсе продолжал говорить:

— Фредерико был человеком действия, но не бессмысленного риска. Он обладал даром быстро раскрывать возможности каждого человека и направлять их в нужное русло. Его самопожертвование в работе и чистота в отношениях с товарищами были поразительны. Указания Фредерико отличались краткостью, точностью и предельной ясностью. Был он требовательным к себе и ко всем, с кем работал. Был суров и беспощаден к предателям и трусам. На врагов смотрел с презрением. Душа у него была нежная. Всего себя он посвятил революции. Его конспиративное чутье и исключительный организаторский талант были настолько велики, что даже и ближайшие его соратники, которые работали с ним долгие годы, до конца своей жизни так и не узнали, что их руководителем был именно он, Педро, что у этого человека было 45 подпольных имен.

И самое черствое сердце не могло не дрогнуть, когда мать Педро Паласиоса встала и вместо длинной речи искренне сказала:

— Утрата Педро для меня как матери особенно тяжела. Но я счастлива, что он оставил мне столько верных сыновей и дочерей. Люблю вас всех, как родных.

В зале съездов сидели достойные наследники Педро, закаленные в революционном пламени пятнадцатилетние ребята, за спиной которых были сражения на баррикадах, борьба с неграмотностью, схватки с бандитами. Это были молодые люди с большим житейским опытом, которые после революции превратили свою страну в огромную школу и гордо следовали девизу: «Учение и труд!»

Съезд по-деловому обсудил и наметил конкретные пути на будущее. Он не искал легких путей, не увлекался парадностью, а конкретно, по-человечески, ответственно определял задачи. Этим людям надо было добиться того, чтобы в кратчайшие сроки в стране была преодолена высокая детская смертность, которая достигает сегодня 220 человек на тысячу новорожденных, подготовить недостающих две с половиной тысячи врачей, пять тысяч учителей, засадить и засеять 50 процентов брошенной плодородной земли, построить школы для 20 тысяч детей, которые пока еще нигде не учатся.