Зеркало - [6]

— Выслушай меня, Аркен, а потом поступай, как тебе вздумается. Тебе плевать на твою собственную судьбу, но, я думаю, тебе небезразлична судьба Ихты. Так вот: она сейчас в руках Хэлмуна и компании, и если ты сделаешь какую-нибудь глупость, она умрет, — Аркен внутренне сжался, услышав такие слова. — Только не строй иллюзий, что ты сейчас вырвешься, примчишься туда и перебьешь их всех. Они к такому прекрасно готовы, так что давай обойдемся без рыцарства. Если хочешь, чтобы Ихта жила — ты должен пройти Зеркало. Сейчас же. Итак, что ты делаешь?

Аркен стиснул зубы до боли. Из глаз потекли совершенно неуместные сейчас слезы. Почему? зачем? за что? — вертелись в голове вопросы без ответов, и это были единственные его мысли.

— Веди! — выдавил он из себя.

— Я знал, что ты будешь послушным. Идем быстро. Ты впереди, я за тобой.

Они вернулись в Скругл, но на этот раз направились в восточное крыло. Уртах почему-то предпочел оставаться в темноте, но это совсем не беспокоило Аркена. Все его мысли были сейчас об одном: Ихта! Лишь бы с ней ничего не случилось! Лишь бы…

Они преодолели долгую винтовую лестницу, уходящую вверх и по мере этого сужающуюся — спираль, символ совершенства. Аркен шел размеренно, почти так, как недавно шел к Вратам устремленный Берт… как скоро придется к тем же Вратам идти ему самому. Он проиграл, и Уртах был совершенно прав: собственная судьба больше не имела для него значения.

Наконец они остановились перед круглой дверью высотой вполовину человеческого роста.

— Она не заперта, — сказал Уртах. — Входи, я подожду здесь. Мы, падшие, не имеем права находиться рядом с источником чистоты.

Аркен толкнул круг — и он вправду поддался, отступая перед посвященным в сторону. Он шагнул вперед, заранее зная, что его там ждет. Но выбора у него не оставалось.

Когда дверь закрылась за вошедшим, падший Уртах довольно потер руки. Он говорил достаточно убедительно, чтобы парень даже не догадался поинтересоваться доказательствами пленения Ихты.

* * *

— Ему уже давно пора быть здесь, — заметила падшая Оргис.

— Да, Уртах опаздывает, — согласился Хэлмун.

— Навер-рное, не стоило посылать на такое дело ф-фанатика веры, — вставил слово ехидный Драмак. — Он наверняка все пер-репутал.

— Уртах хоть и фанатик, но поумнее тебя! — осадил выскочку Хэлмун. — Подождем еще немного, а потом проверим.

Они сейчас располагались в центральной части Скругла, в одной из ритуальных комнат, редко кем-нибудь посещаемых. Впрочем, им не было надобности от кого-то прятаться и чего-то опасаться: они ведь падшие, и вольны делать все, что им заблагорассудится — кроме того, разумеется, что могло бы навлечь гнев Гимона на неопределившихся. Но только и среди падших встречались разные люди, и не каждому из них стоило знать, что затеяли заговорщики.

Время шло, но Уртах так и не появлялся. На этот раз заговорил сам Хэлмун:

— Кажется, и вправду случилось что-то не то. Драмак, ты пойдешь проверить обиталище нашего строптивца. Если он там — не лезь на рожон, просто сообщи остальным. Оргис и Пурт — идите и посмотрите в окрестностях Скругла. Увидите — сообщайте сразу, но, возможно, вам придется действовать самим. Связь будем держать через раковины.

— Ясно. А ты сам к-куда? — спросил Драмак.

— Пойду проверю Зеркало: чем Курунтаг не шутит?

Падшие разошлись в разные стороны, Хэлмун поспешил в восточное крыло. По правде говоря, он меньше всего рассчитывал найти кого-нибудь с этой стороны. Просто жизнь научила его играть чужими руками, и именно поэтому он уже долгое время оставался центральным среди падших — человеком, с которым приходилось считаться всем.

Не доходя один пролет до вершины, Хэлмун заметил тучную фигуру Уртаха перед дверью.

— Что ты тут делаешь? Где Аркен? — спросил он, уже чувствуя, что вопросы совершенно излишни.

— Разве об этом так трудно догадаться, падший Хэлмун?

Но тот уже оценил ситуацию. Он не думал сейчас о причинах, почему Уртах решил вдруг изменить план — такие вопросы можно было выяснить и потом. Сейчас же его волновало только, как исправить то, что скоро может стать непоправимым. Хэлмун знал, что в одиночку ему не справиться, и немедля потянулся за раковиной. А пока подойдет подмога, надо было потянуть время.

— Зачем ты это сделал, Уртах?

— Я не хотел отступать от традиций, от веры.

— Врешь! Ты что-то задумал! Тебе зачем-то нужен этот мальчишка и его сила!

— Опомнись, Хэлмун! Я делаю то, что указывает мне Гимон! А ты решил осквернить его святое имя убийством невинного, к тому же — имеющего все шансы стать устремленным!

— Уртах, довольно этого бреда! Разве ты не знаешь правду, как знаю ее я, как и еще трое падших?

— Правда состоит в том, что мы никогда не должны возвращаться на путь коварного Курунтага!

— Перестань, Уртах! Открой дверь.

— Падший не имеет права предстать перед Зеркалом.

— Неужели ты и в самом деле такой фанатик, каким кажешься? — пробормотал Хэлмун, не рассчитывая на ответ. Но Уртах все же ответил:

— Возможно, я единственный искренне верующий среди нас.

Снизу по лестнице уже бежал Драмак. Где-то еще ниже были также слышны шаги — это могли быть только Оргис и Пурт.