Зеркало вод - [2]

— Роберт, пора. Мы ждем только тебя. Роберт?

Кто-то стоял рядом с ним, теребил за плечо. Он повернул голову. Отец Айрин, Карл.

— Роберт? Мы не можем без тебя начать, — повторил Карл.

Роберт поднялся с пола, невидящими глазами уставился на изуродованные руки.

— Позволишь?

От ладоней Карла потянулось свечение — он намеревался затянуть повреждения.

— Не нужно. Пусть будет, — глухо сказал Роберт. Он позволил себя увести, посадить во флаер, не особо сопротивляясь, когда Карл, со словами, что не нужно пугать окружающих, достал аптечку и наложил повязки на кисти.

Шел дождь, затяжной, холодный. Всегда чистое небо Тарры затянуло низкими серыми тучами. Роберт удивленно смотрел на воду, потоком хлещущую с неба.

— Дождь?

— Уже три дня, — отозвался Карл.

Флаер покачивало в густой облачности. Карл, переключив управление в автоматический режим, повернулся к Роберту.

— Отвезу сначала в королевскую резиденцию, чтобы подготовиться к церемонии, — Карл говорил спокойно, даже обыденно.

Роберт молча осмотрел себя: перепачканная одежда в буро-коричневых пятнах крови, его или Айрин, босые ступни в запекшихся царапинах, и кивнул.

Во дворце, Роберт сразу же удалился в отведенное для него крыло, испытывая облегчение, что по пути никого не встретил. Дверь он не закрывал, ожидая Кристофа — встречи с верховным хранителем не избежать. Просторная гостиная, обычно купающаяся в лучах солнца, казалась тесной в тягостно-сером свете. Роберт подошел к окну, неподвижно уставился на дождевые струи, бегущие по стеклу. В висках давило. В той части разума, где раньше обитало сознание Айрин разливалась пустота, и ее невозможно было заполнить.

— Разрешите войти?

Роберт обернулся, Кристоф застыл в дверях в полупоклоне.

«Подчеркнуто официально. Зачем же так?» Роберт кивнул в ответ на приветствие, сожалея, что ему не позволяют остаться в одиночестве. Внезапно понял, что видел хранителя сразу же после аварии и потом в Сколлент Холле. Кристоф пытался войти в дом, но Роберт его не пустил, бессознательно выставив защиту.

Нехотя вернулся к дивану и указал хранителю на кресло напротив.

— Мне очень жаль, Роберт… Мне действительно очень жаль. Я здесь, чтобы привести вас в порядок, насколько возможно, — сообщил Кристоф, присаживаясь.

— Зачем? — Роберт подумал, что так и не переоделся, но разве имеет значение, как он сейчас выглядит? Скорее бы это закончилось, а потом…

— Во время церемонии придется раскрыться, а вы не контролируете себя ни эмоционально, ни физически. Если выплеснете свое состояние на окружающих, это будет равносильно ментальному удару.

Роберт пожал плечами:

— Я могу не присутствовать.

— Вы начинаете и завершаете церемонию, это необходимость. Мы долго не могли до вас достучаться, получилось только у Карла. И дождь, Роберт. Уже три дня.

— Причем здесь я? — Слова давались с трудом, язык еле ворочался в пересохшей гортани, и Роберт попытался свести разговор к мыслеобразам, отправив хранителю картинку.

Кристоф покачал головой, болезненно морщась, продолжил говорить вслух:

— Даже не осознаете, что затяжной дождь — ваша работа. Вы слишком сильны, а горе слишком велико. Позвольте хотя бы немного помочь.

— Что собираетесь делать? — до Роберта наконец дошло, что мыслепередача оказалась для Кристофа мучительной, а ведь он хранитель.

— В основном мелочи: поставлю эмоциональный блок, затяну порезы, к медикам вам лучше сейчас не обращаться, переполошите всех, и дам стимулятор — вы на ногах едва держитесь.

— Ладно, — согласился Роберт, устало махнув рукой. Откинулся на спинку дивана, прикрывая глаза. На какое-то время ему удалось отстраниться и воспринимать происходящее как бы со стороны. Физическая боль ушла, Кристоф знал свое дело. Пустота осталась, но это навсегда.

— Теперь дождь, — попросил хранитель.

— Не понимаю, что делать, — пробормотал Роберт, открывая глаза.

— Вы связаны с Таррой сильнее, чем мы предполагали, и ваше внутреннее состояние отражается на всем, включая погоду.

Роберт попытался сосредоточиться, но слышал лишь шум дождя снаружи и глубоко внутри. Странно, что он не замечал этого раньше. Глаза оставались сухими, он оплакивал Айрин как умел.

— Я не смог ее спасти, — пробормотал он.

— Вы первым туда добрались, — Кристоф не спрашивал, он знал ответ.

— Да, но не просите отдать запись воспоминаний, я не в состоянии этого сделать, — Роберт понял, к чему был поклон, сейчас начнется официальная процедура. Кристоф хоть и друг, но в первую очередь хранитель.

— Не прошу. Это подождет до окончания церемонии. Но не более.

— Запись обязательна?

— Да. Ваша память — последний кусочек. Должны понимать, что имелись вопросы, к вам, в том числе.

— Вопросы ко мне? — удивился Роберт.

— Не хотел поднимать это сейчас, да и запись все прояснит, — замялся Кристоф.

— Нет уж, извольте.

— Личное. Взаимоотношения, проблемы, ссоры…

Роберт задохнулся: «Вот оно что!»

— Я же говорю, не время, — поспешно добавил хранитель. — За три дня выяснили все, что касалось техники. Сильные повреждения усложнили задачу, однако флаер находился в исправности. Несчастный случай с большой долей вероятности — Айрин не справилась с управлением. Мне очень жаль.