Зеркало недели. Украина. №7 - [46]

Забота вторая, болезненная. С самого момента «независимости» профсоюзы поспешили забрать под свою ответственность "социальную защиту трудящихся": выплаты по временной нетрудоспособности, санаторно-курортное оздоровление, подарки детям, прочие профсоюзные мероприятия коллективного толка, а в комплекте — выплаты на рождение и погребение этих самых прошлых или будущих трудящихся. Через некоторое время оказалось, что этот фонд является не чем иным, как заменителем профсоюзных взносов. Среди новых "карманных профсоюзов" даже развернулась особая демпинговая война за то, кто перетянет в свою кассу больше "обязательных сборов".

К началу 2000-го государство, чтобы хоть как-то навести порядок, выделило учет поступающих и расходуемых средств в отдельный Фонд социального страхования по временной утрате трудоспособности. В его управление по прежнему входят профсоюзы, но уже не одни, а потому «хотелки» в какой-то мере образумились, а отчеты "в общих чертах" стали общедоступны. Однако дальше справедливая государственная рука почему-то не пошла. Для большинства рядовых работников так и осталось загадкой, по какому принципу распределяются общественные средства на "санаторно-курортное оздоровление" и прочие социальные прелести. По большей части "пиво по-прежнему отпускается только членам профсоюза". Весьма загадочного, надо сказать, профсоюза, как на сегодняшний день.

Третьим безмерным беспокойством государства в период экономического провала стал Фонд страхования от безработицы (в простонародье — фонд занятости). В течение всего затянувшегося кризиса государство опасливо взирало, что вот-вот появится массовая безработица, которая выплеснется на улицу и снесет неугодную власть. Поэтому свято наполняло соответствующий фонд принудительными взносами с фонда оплаты труда. Однако сама процедура получения статуса безработного оказалась столь формальной и безысходной, что обращаться за помощью и поддержкой в фонд никто не спешил. Быстрее было обратиться в "теневую экономику". Поэтому второе десятилетие все недоумевают: безработица вроде бы огромная, и на самом деле есть, но по официальной статистике все нормально. И тогда безмерные деньги фонда начали осваивать всеми возможными методами.

К концу 90-х Фонд занятости при мизерных выплатах безработным имел такое "информационно-техническое обеспечение" и "компьютерную интеграцию ресурсов", что там впору было экскурсии проводить. Затем подключилась не менее дорогая реклама государственных услуг по трудоустройству на ведущих телевизионных каналах. В ней по первому обращению из телефонной будки все выходили уверенными в себе инженерами, преподавателями и юрисконсультами. А дальше были освоены программы по "переподготовке кадров", "дотации предприятиям на создание новых рабочих мест", "первоначальный взнос на начало личной предпринимательской деятельности". С развитием этих мегапроектов даже прошлые вложения в «информатизацию» оказалось уже ни к чему. Схема освоения средств сократилась до нескольких подписей.

Четвертое безмерное беспокойство государства проявилось в период закрытия угольных шахт. Эта отрасль всегда была наиболее опасной и аварийной. Но в советское время «регрессные» выплаты шахтерам-инвалидам, а также их семьям осуществляли сами угольные шахты. Затем они позакрывались, и требовать денег оказалось не с кого. После нескольких маршей "шахтеров-регрессников" на Киев правительство внезапно обеспокоилось всеобщим страхованием от несчастного случая на производстве. И ввело обязательные подати в дополнительный страховой фонд. Чтобы разложить неприятности избранных на рабочую шею всех. И показать недовольным, куда им следует обращаться со своими проблемами.

Распределение ставок страховых взносов в этот фонд всегда вызывало подспудное сомнение. Для шахтеров они, конечно, назначены весьма значительными. Строго по классу риска. Но по некоторым другим видам производственной деятельности почему-то оказывались ниже, чем в торговле. С учетом возможного ущерба от рэкета, наверное. Сейчас ходят слухи, что ставка будет вообще для всех одинакова, а это, с точки зрения "распределения рисков", нуждается в принципиальном пояснении.

Сомнительным представляется и тот факт, что этот фонд является "системой страхования предпринимательской деятельности". Потому что тезис "застраховал — и спи спокойно" к нему не относится. В случае наступления "страхового случая" предприятие все равно вывернут наизнанку за "технику безопасности", и финансово-крайнего все равно найдут. Чтобы сам фонд финансово не пострадал.

Но это еще не все фонды на шее налогоплательщика. Далее государство озаботилось всеобщим благополучием инвалидов. Так, чтобы не из государственного бюджета. Были провозглашены обязательные взносы в Фонд поддержки инвалидов в форме "штрафов за несоздание соответствующих рабочих мест". Положение о взносах в этот фонд вызвало особенно много вопросов. Как, к примеру, и закон о борьбе с курением. Вроде написано "Не курить!", но все курят. Так и здесь. Что делать, если условия работы на предприятии не позволяют работать инвалидам? Если места созданы, но на них никто не идет, даже по приглашению из общества инвалидов? И кто эти требования должен контролировать и проверять? Сама общественная организация инвалидов? Какова вероятность попасть под ее суровую руку?