Зеркало миров - [77]

Когда все оказались под сенью вековых деревьев. Тарья замедлила бег, а потом и вовсе остановилась отдышаться.

— Мы в Чаше, теперь можно не спешить. Сколько бы ни провели здесь времени, выйдем в тот же самый миг.

Ислуин резко кивнул. Рядом с целью он уже не походил ни на рассеянного алхимика, ни на доброго целителя. Движения стали короткими, скупыми. В правой руке меч, в левой кокон заготовки боевого заклятия. Также переменилась и Лейтис, напомнив Тарье рысь перед прыжком. Только вооружена не когтями, а луком. Необычным, Тарья таких не видела даже у дружинников ярла, когда ездила с дядей на ярмарку. «Интересно, — пришла в голову мысль. — А кто эти двое на самом деле? Дядя Рууно не мог ошибиться. Только вот правда о волках моря — не вся правда». Додумать девушка не успела: едва магистр просканировал местность, все осторожно двинулись вперёд.

Деревья закончились неожиданно быстро. Зачарованная долина напоминала небольшой казан. Ещё до того как войти, путники хорошо видели, что лес идёт до самой горы — но уже через три-четыре сотни метров вековечные кедры уступили место каменистой пустоши с редкими деревцами. И не меньше половины пустого пространства занимало озеро, в которое по скале стекал поток воды. Хотя солнце уже стояло довольно высоко, над озером клубился густой туман, тянул свои языки в сторону леса, но едва мог добраться до крайних деревьев и бесследно растворялся в утреннем воздухе.

— Вот она, Туманная чаша, — робко произнесла Тарья.

Ислуин её не слушал. Со сдавленным возгласом он бросился к одному из кедров на границе пустоши и начал копать рядом с корнями. Через пару минут в его руке был свёрток, из которого магистр достал письмо.

— «Тем, кого приведёт дорога Сарнэ-Турома вслед за нами», — начал читать он вслух вязь незнакомого ни Лейтис, ни Тарье письма.

И пояснил:

— Я заметил знак, который оставляют нукеры, если нужно что-то спрятать так, чтобы нашли только свои. «Я, кешик Кыюлык-хана, хочу оставить рассказ о последнем походе и подвиге повелителя моего…»

Дальше Ислуин читал, не замечая своих слёз. Как из портала возле озера вышел отряд хана. Как на них напало чудовище, о жаркой битве, в которой погибли все, кроме троих воинов, и один из них скончался от ран на следующий день. Чудовище было убито, но уцелевшие не знали, есть ли здесь другие такие же твари. Потому оставили письмо и решили искать помощи или место, где можно будет перезимовать — была уже глубокая осень. Дальше историю двух ханжаров Ислуин и Лейтис знали: те случайно пошли не в сторону деревни Тарьи, а оказались рядом с Суму. И хотя пройти Обитель тумана смогли, у них закончились продукты. После чего обессиленных людей захватили воины одного из ярлов и продали в Империю. Один из пленников умер на корабле, а второй попытался бежать и погиб.

— Они встретили Бессмертного Стража, — вздрогнула Тарья.

— Бессмертного Стража? — нехорошо прищурился магистр. — Я проверю, какой он бессмертный.

— Его нельзя убить, — затараторила в ответ девушка. — Он живёт здесь уже много поколений. И раз в пять лет забирает себе жертву. Его убивали, но он всегда оживал. И тогда брал не одну жертву, а сразу много. Мой отец считал, что демон слабеет с каждым разом. Если убивать, не давая ему наесться, то можно изгнать чудовище. И старый ярл так считал, они вместе не вернулись из битвы со Стражем. А после Страж не появился…

— И старейшины решили, что опасность прошла, — закончил за неё магистр. — Но даже если не прошла, то лучше пусть всё будет как прежде. Ведь иначе придётся признать, что чудовище надо уничтожать раз за разом, а старейшина это не только власть. Это ещё и долг первым выходить с оружием. Я убью его.

— Но…

— Я вызову тварь на суд Сарнэ-Турома, — ощерился Ислуин. — У Отца ветров передо мной должок, он ответит на мою просьбу. А проигравший сразу оказывается перед вратами Унтонга. И не думаю, что владыка Уртегэ откажется от подарка.

Обратно в деревню все трое возвращались почти бегом. Едва добрались до границы полей, поняли: беда. Вокруг было ненормально тихо, а со стороны реки сочился привкус ненависти, злобы и жажды крови — его ощутила даже Тарья. Демон сожрёт если не всех, то большую часть жителей. Не спасётся никто, уже в поле стало ясно, что случилось с людьми: простенький морок, от которого человек застывал на месте. Ничего сложного, преодолеть его может даже ребёнок… Если успеет заметить и понять.

— Тарья, — магистр сунул девушке в руки замысловатую конструкцию из золотых нитей, внутри которых горел радужный огонёк, — выводишь всех кого сможешь. Пусть бегут в любую сторону, лишь бы подальше. Человек очнётся, едва коснёшься «Оком истины» головы. Если сожмёшь амулет в кулаке, проснутся все в радиусе трёх метров, но с этим осторожнее. «Око» тогда будет пить твои силы, пять-шесть раз, на большее тебя не хватит. А настроить на другого сама не сумеешь. Лейтис, за мной!

Пять-семь минут у них есть, после долгой голодовки со случайной жертвы пиршество тварь начинать не рискнёт. Они успевают.

Демон был высок, полтора человеческих роста, и, наверное, красив… Если кому-то нравится грязно-коричневое чешуйчатое тело мужчины на четырёх суставчатых лапах насекомого, с обезьяньими руками до нижнего «колена». Венчала всё голова, напоминающая обтянутый кожей череп медведя, из глазниц которого на стебельках то высовывались, то прятались глаза. И запах. Не отвратительный — чужой, не принадлежащий нормальному миру. А ещё тварь была тяжёлой: на широком лугу, отделявшем деревню от берега реки, были отчётливо заметны следы.