Зеркало, или Снова Воланд - [32]

Подавшись насколько было возможно вперед, хозяин квартиры весь превратился в зрение и слух. И если бы в этот захватывающий момент он не был столь сильно поглощен повторно переживаемыми событиями, уж он бы наверняка услышал легкий шорох у себя за спиной.

Нужно ли вовремя смазывать дверные петли? Вопрос, по крайней мере, наивный и странный, но… не в данной пикантной ситуации, когда понятие «хороший хозяин» может пойти во вред самому обладателю титула. А все потому, что в самый интересный для Валерия Ивановича момент дверь… тихонько отворилась, и в темном проеме показалось заспанное лицо его законной жены. Пробудившись по известной для всех нас причине и проходя мимо кухни, она заметила узкую полоску света, выбивавшуюся из-под двери, и решила осчастливить припозднившегося супруга своим внезапным присутствием. Ничего не подозревая, она осторожно приоткрыла дверь…

Помятое и умиротворенное лицо Веры Николаевны, обрамленное беспорядочной копной каштановых волос, через некоторое время приняло непонимающее, вопросительное и удивленное выражение, которое тут же сменилось растерянно оскорбленным, а затем перешло в решительно-возмущенное. И, поверьте, не мудрено. Через плечо увлеченного супруга она отчетливо разглядела бьющихся в силках любовной лихорадки мужчину и женщину. В страстном донжуане она тут же признала своего любимого муженька, а в обнимавшей и гладившей послушную голову ее супруга женщине — его стервозную секретаршу Вальку…

Ее чуткое и ранимое сердце, как и у всех наблюдательных и сообразительных женщин, уже давно терзалось разными предчувствиями и сомнениями, но повода для их подтверждения пока что не находилось. А вот сегодня… теперь… на вот заполучи-ка во всей красе такую… предательскую оплеуху!.. Она увидела, как ее благоверный супруг, смело действуя руками, расстегнул и отбросил в сторону халат секретарши и судорожно принялся расстегивать одну из двух оставшихся деталей!..

Глаза Веры Николаевны в этот момент еще больше расширились, чувственный рот приоткрылся, и скорбь за жестокий обман и поруганную честь исказила ее еще молодое, приятное лицо.

В то же мгновение Шумилов скорее почувствовал, чем услышал, за спиной какое-то легкое движение. Он молниеносно оглянулся и увидел отчужденное, красное и перекошенное лицо своей жены. В нем сразу же словно все оборвалось. Он ужасно побледнел, вскочил с места, точно с раскаленной сковородки и, несколько раз глотнув воздух, как рыба, вынутая из воды, только и смог выдавить из себя:

— Вера… Верочка!.. Ве-ра… Послушай!.. Я… ты не так… понимаешь… Это все ерунда… Верочка!..

В следующий же момент он увидел, как из прекрасных зеленых глаз его дорогого Верунчика брызнули крупные слезы. Как тело ее забилось в безмолвном рыдании и как, горестно прислонившись к дверному косяку, она, медленно оседая, поползла вниз:

— О-ой!.. — взрезал воздух трагический вздох. — Ой! Да что же это такое…

Он сделал встречное телодвижение, пытаясь ее поддержать, но она шарахнулась от него как от чумы:

— Не трогай меня своими грязными лапами. Слышишь!.. Не смей ко мне прикасаться, паразит! Иди и лапай своих секретуток… У тебя это здорово получается, — и тут внезапно ее рыдания прорвались наружу. — Как ты мог?.. Ты… ты меня обманул… Какой же ты… гад, предатель! — в отчаянии заголосила она.

Опешив от внезапного поворота событий, Валерий Иванович не знал, что же в данный момент предпринять. Он делал какие-то суетливые движения. То порывался что-то сказать, открывая беззвучно рот, кисло морщился, с шумом вдыхая и выпуская воздух, но, в конце концов, снова закрывал и тяжело и бессильно вздыхал. В этой ситуации ему бы явно никто не позавидовал.

— Вера, да все не так… я тебе все объясню, послушай… — вновь попытался он отчаянно оправдаться.

Но слова его только подлили масла в огонь, а жена, внезапно озлобившись, набросилась на него:

— Что не так?.. Говори!.. Ты, что, меня за полную дуру принимаешь? Что, не так? Я же своими глазами видела, какую ты политинформацию сейчас проводил, какой ты воспитательной работой с подчиненными занимаешься… А ты мне еще с наглой рожей пытаешься что-то объяснить. Я тебе сейчас, бессовестный, сама все объясню, — срывающимся голосом грозно выкрикнула она, отвешивая мужу хлесткую пощечину. — Я тебе все-е объясню, муженек любимый… Я ведь не полная дура, как ты себе представляешь. Мне все ясно. Спасибо за любовь и ласку… — продолжала она наступать, раздавая пощечины.

Его нежный и славный Верунчик прямо на глазах превратился в разъяренную тигрицу. Не ожидая подобной агрессии, Шумилов попробовал закрыться руками и увернуться от ударов жены. Но в один из моментов он случайно задел стоявшее на столе зеркало, которое, упав, тут же с грохотом разлетелось на мелкие куски.

От невообразимого шума в соседней комнате проснулась и заревела маленькая дочь. За ней, выплеснув, как вулкан, энергию, жалобно заголосила и жена.

— Ах ты гад, паразит, сволочь, развратник!.. Забрался в партком… перестроился и теперь развлекаешься там со своими…

Полностью привести текст высказываний Веры Николаевны не представляется возможным в силу того, что некоторые из них явно носили нелитературный характер, но однозначно можно утверждать, что таких слов от своей жены за все время их совместной жизни Валерий Иванович еще никогда не слышал. Да и подумать даже не мог! Ну это и понятно, потому что таких серьезных конфликтов у них в семье еще просто не случалось. Конечно же, как у всех были небольшие размолвки, но не больше того.