Зеркало души - [26]

Я тряхнула головой, отгоняя странные, и словно бы не свои мысли, и шагнула вперёд, спокойно сказав: «Свет».

Наверху что-то щёлкнуло, давление отдалось болью в глазах, и в помещении, в котором я находилось, стало светло. Напротив меня было огромное зеркало почти на всю стену, сбоку было прислонено ещё одно. Вот теперь я уже растерялась. Состояние холодного безразличия исчезло, а я не знала, что со мной было, но страх не возвращался, проснулось любопытство. Я оглядела всю комнату, путаясь в паутине: доски оказались мольбертами, там же были и холсты, краски, кисти. Похоже, до меня здесь жил художник, и это небольшое помещение было мастерской, а может и нет, кто теперь знает, истиной было только то, что здесь уже много лет никто не появлялся. Я осторожно ощупала всю противоположную сторону, в зеркале заметив, что у меня на щеке уже откуда-то появилось грязное пятно. На небольшом выступе, вроде вешалки, отполированной множеством прикосновений, руки сами остановились, я потянула за него, и стена плавно отъехала в сторону, выпуская меня из этого помещения. Проём тут же с тем же шорохом закрылся.

— Умно придумано, — хмыкнула я, задумчиво накручивая прядь волос на палец. Ощупав всю стену возле кровати, я нашла небольшой квадратик, совершенно невидимый, надавив на который, открывалась потайная комната, а он сам немного вдавливался в стену. Дверь закрывалась только тогда, когда через неё проходили.

Моя комната нравилась мне всё больше и больше. Решив убраться по методу Вадима, я открыла опять потайную каморку, зашла туда и сосредоточилась. Задача стояла нелёгкая, но больше заняться, кроме как читать книги, было нечем, поэтому я закрыла глаза и проделала весь путь от самоосознания до той частички звезды, что находилась в моих руках, а потом, использовав силу, что сокрыта внутри меня, мысленно притянула всю пыль к себе.

Вот тут то и случился казус. По идее, надо было очертить вокруг себя полукруг, я же забыла это сделать, поэтому пыль просто притянулась ко мне как магнитом, и я стояла посреди чистоты вся в паутине, непонятной грязи и пыли. Поглядев на свою руку, я от души расхохоталась.

— Нет, уж лучше я буду по старинке убираться, с тряпкой и щёткой, — сквозь смех сказала я своему отражению, на грязной коже умильно смотрелись белки глаз и белые зубы. — Пошли мыться, чертёнок. — Словно в ответ я чихнула и поёжилась.

Из ванной я вышла только через час, отмываться пришлось основательно, а смывать паутину с лица и волос было немного противно, но всё так же весело. Подсушивая волосы, я вернулась в потайную комнату и развернула мольберт. Затем нашла уже натянутый на раму холст и поковырялась в масляных красках. Время некоторые не слишком пощадило, они засохли и потрескались, но не все, плотно закрытые прекрасно сохранились. Кисти же были в совершенно плачевном состоянии. Одни рассыпались от старости, другие были заляпаны краской, и застывшие волоски уже никуда не годились. Нашлись только две кисти более или менее, да что-то, похожее на растворитель в углу за мольбертом.

С масляными красками я работала давно, уже плохо помнила, каково это, писать маслом, кроме того, мне было интересно, каким образом здесь творили: следы красок были повсюду, здесь явно кто-то занимался живописью, но куда девался запах, неминуемо преследующий при подобном занятии?

Я выдавила немного синей краски из тюбика на нашедшуюся палитру и помахала в воздухе. Неприятный для кого-то, но такой привычный и родной для меня запах от краски наполнил комнату, но он был не такой уже и резкий, а то и вообще не чувствующийся, словно я стояла на улице.

— Магия, — пробормотала я. — Всё, решено, тогда я рисую!

Не особо мудрствуя, я установила мольберт и приготовила эскиз, что как-то давно нарисовала, тема была достаточно потёртой, один Айвазовский сколько картин написал по этому поводу, но, наверное, потому и продолжают, потому что эта тема, тема моря, неисчерпаема, как бескрайне само море. Жаль только, что мне не довелось увидеть его иначе, чем по телевизору, но мне казалось, что я справлюсь с этой задачей.

Я наметила примерную границу и начала.

Синие и зелёные краски на палитре давно закончились, я использовала красноватый и жёлтый. Набросок, ещё совсем только намеченный, был на этом этапе закончен. Я вытерла кисти и стёрла краску с рук.

Голова немного кружилась, от усталости ли или от запаха красок, я решила немного прогуляться, а заодно и проветриться, быстро оделась и вышла из комнаты. Тихо прокравшись мимо закрытых комнат, я бегом спустилась по лестнице, перескакивая через одну, и затормозила в самом низу.

Открыв тяжёлую парадную дверь, я прошла через ров, хрустя по снегу сапогами, а потом остановилась и посмотрела под ноги, глянула в небо, поймала рукой снежинку, подула на неё и задумчиво посмотрела на капельку воды в ладони.

Из-за стены донеслись голоса, отчётливо слышные в морозном воздухе, отразившие мои мысли.

— Снег пошёл… — это Дан. Меня он пока ещё не видел: изучал снежинки на высоких военных ботинках.

— Плохо, — кивнул ему Вадим. — У нас проблемы. — Потом он окинул взглядом всю территорию, прилегающую к нашему замку, скрытую сейчас в полумраке зимнего вечера, и заметил меня. Я ему кивнула, и, решив лишний раз не мозолить им глаза, вернулась к себе в комнату.