Зенитные залпы - [10]

— Есть. Приму меры! — отвечал Новицкий.

В блиндаж вошли комиссар дивизиона Сытник, начальник штаба, командиры связи и разведки.

— Садитесь, товарищи! — предложил Герман и заговорил негромко, но, как всегда, выразительно. — Мы защищаем от фашистской авиации большой и славный город. Здесь сотни тысяч людей. Здесь много крупнейших заводов. Руки чешутся у врага разбомбить волжские гиганты. А наш долг — не допустить стервятников к Волге. Нужно сноровку прививать каждому зенитчику! Батареи сколачивать. Вот смотрите, — достал он карманные часы. — Сколько здесь деталей? Очень много. И все работают согласованно, четко, Так и каждая батарея должна действовать, как хорошо слаженный механизм. Тогда каждый выпущенный снаряд попадет в цель.

— Часы-то каждый день заводят, подкручивают, — отозвался Новицкий, но разговор прервал сигнал дежурного: полку объявлена готовность номер один.

— Опять «гости». Надо на свой КП! — и командир заторопился к выходу. Вслед за ним поднялся Даховник. У газика Герман пожал Даховнику руку. — Действуйте! Да так, чтобы первый дивизион во всем был первым!

Вместе с Германом на газике уехал и Новицкий — 2-я батарея занимала огневую недалеко от КП полка.

Скоро был дан отбой боевой тревоге, и Даховник собрал командиров взводов, разведчиков, связистов командного пункта дивизиона. Внимательно оценивал и взвешивал все, что говорили подчиненные. Плюсы и минусы в боевой работе ярко вырисовывались перед новым командиром. Вечером изучал боевую документацию. Сидел до поздней ночи.

Утром серьезный разговор вел с начальником штаба.

— Таблицы заградогня сделаны небрежно. Неаккуратно ведется журнал боевой готовности. Пора наводить порядок в штабном хозяйстве, — наставлял командир дивизиона.

Весь с головой ушел в работу Лука Даховник, не жалея времени и сил.

— Ты, Лука Иванович, и в отдыхе себе отказываешь, — сочувственно говорил политрук Сытник. — А ведь из госпиталя недавно…

— Придет время, будем отдыхать, — уставшие глаза Даховника словно светились изнутри. — Надо мне побывать на всех батареях, не откладывая в долгий ящик. Со второй начну…

…Встреча командира дивизиона на батарее происходила так, как положено по уставу. Подана команда: «Батарея, смирно!» Затем Новицкий доложил, чем занимается личный состав, и с разрешения Даховника подал команду «Вольно».

— Вот и встретились на огневой, — улыбнувшись, сказал Даховник после официального церемониала.

— Со вчерашнего дня ждал прихода нового начальства, — признался Новицкий.

Оба они прежде командовали батареями в одном дивизионе. Вместе делили трудности боев и походов. А сейчас служебное положение у них изменилось.

Даховник поблагодарил Новицкого за посещение его в госпитале, за письма, рассказал, как вновь оказался в подчинении подполковника Германа.

Они направились к бойцам. Зенитчики находились возле орудий. Даховник остановился у одного из окопов. На дне неглубокого котлована на толстых металлических станинах покоится массивная тумба, к которой прикреплен длинный ствол с накатником и тормозом отката, система прицельных приспособлений. Это 85-миллиметровая пушка, предназначенная для стрельбы по самолетам. Такими зенитными пушками были вооружены многие части, стоявшие на защите сталинградского неба.

К Даховнику и Новицкому подбежал молодцеватый артиллерист.

— Первый расчет на тренировочном занятии. Командир орудия сержант Данько!

— Продолжайте тренировку.

Возле пушки одна за другой звучали громкие команды:

— К бою!

— За орудие!

— К бою!

— Что ж, хорошо! — оценил Даховник,» а затем с вопросом к Новицкому: — Всегда так действует расчет?

— Да, сержант здесь молодчина. Слесарем работал парень. Рабочую закалку получил. Дисциплина и порядок у него всегда на первом месте.

Побывали у прибористов, дальномерщиков. Акопджанов доложил, что бойцы отделения ПУАЗО хорошо знают свои обязанности и у каждого дальномерщика-стереоскописта глаз наметан. В бою не подведут.

Потом Даховник и Новицкий зашли в орудийный окоп третьего расчета.

— Где бойцы? — спросил Даховник у командира орудия.

— Занимаются в землянке! — отрапортовал Андрей Кулик.

Спустились по ступенькам вниз.

Распахнулась плащ-палатка, закрывавшая вход в землянку, где сидели два бойца. Один из них скороговоркой отдал рапорт:

— Товарищ командир, ефрейтор Синица обучает бойца Трисбаева!

— Что же изучаете? — поинтересовался Даховник,

— Объясняю, как ведется стрельба по самолетам! — выпалил в один дух Синица.

— А вы бы к орудию пошли, там заниматься куда лучше.

— Есть, пойти к орудию! — отчеканил Юрий Синица,; Посмотрев на ученика Синицы — бойца с бронзовым лицом и узкими раскосыми глазами, Даховник спросил:

— Откуда же вы родом?

— Из Казахстана. Абдул Трисбаев!

— Какой номер в расчете?

— Взрывательный.

— Взрывательный? — Даховник усмехнулся, Новицкий скосил взгляд на Синицу. А у того от злости передернулись плечи, лицо наморщилось, и он чуть слышно шепнул в сторону своего ученика:

— Труб…

Абдул понял, почему таким недовольным стал ефрейтор, и исправил свою ошибку)

— Трубочный!

— То-то же, — подтвердил Даховник.

— Когда Даховник и Новицкий вышли из землянки, Синица, глядя на смущенного Трисбаева, зашелся от смеха: