Зенит затмения - [26]
Нико взял с подноса на столе чайник и прикончил его одним махом, высосав напиток через носик. Кайоши побледнел от этого зрелища больше, чем от тирады принца.
– Фух, – выдохнул Нико. – Еще момент. У нас слишком мало порченых для шествия. Такалам предполагал, что Седьмой освободит народ с рудников. И я думаю, мы найдем способ это провернуть хотя бы с одним рудником. Насколько я помню, ближе всего к Падуру Пятый. Можно привести людей оттуда дня за два, двигаясь по лесам. Только я понятия не имею, как их уговорить идти за нами.
– Их не надо уговаривать, – вставил Астре. – Никто из порченых не откажется участвовать, если узнает о затмении. Цель не позволит им остаться в стороне.
– Ясно, – отозвался принц, грохнув чайником по столешнице. – Ну, хоть что-то хорошее. В общем, за два трида мы должны продумать четыре вещи. Первая: как мне не сдохнуть на площади во время выступления. Вторая: как освободить порченых с рудника. Третья: как провернуть план, соблюдая все условия Такалама. И четвертая: как защитить круг в день затмения с учетом того, что Тавар будет знать, где, как и в какое время мы соберемся в поле. Это все.
Принц начал торопливо сворачивать карту, и Астре заметил, что пальцы у него дрожат.
– Я думаю, не стоит посвящать вед в наши планы до тех пор, пока мы не продумаем, как решить указанные вами проблемы, – произнес Кайоши. – Они могут испугаться трудностей. Лучше поставим их перед фактом, когда отдалимся от порта или расскажем обо всем перед прибытием в Соаху. Тогда у них просто выбора не останется.
– Так неправильно, – возразил калека, выдержав холодный взгляд сына Драконов. – Расскажите им прямо сегодня. Не увиливайте и не играйте людьми. Это нарушение условия. Нико только что о нем говорил.
– Мы ничего не нарушим, просто выгадаем немного времени, – жестко сказал Кайоши. – Если представители Руссивы сбегут, наш план может развалиться.
– Тогда Драконы давно бы вас предупредили, – парировал Астре. – Они показывают либо события, которых нужно избежать, либо те, к которым надо приготовиться, разве нет? Я знаю содержание ваших видений, Кайоши, вы сами мне их передали. И там нет ни слова о ведах с тех пор, как вы забрали их на реке.
– Это не повод пускать все на самотек! – возмутился провидец. – Мы должны быть аккуратными! Сейчас каждый человек на счету!
– Это не повод поступать не по совести, – заявил Астре, окатив Кайоши самым пронзительным взглядом из своего арсенала. – Раз я третья ключевая фигура плана, то прослежу, чтобы вы выполняли его как следует.
– Спали вас затмение, – выдохнул принц, закрыв глаза ладонью. – Вы двое – еще хуже, чем Тавар и Такалам! И конечно, именно мне приспичило оказаться между вами!
Глава 6
Злой рок
На земле Мерзлых скал, где небо пляшет сине-зелеными сполохами, сам я не был, но встретил однажды человека из тех мест. Был это крепкий, ладный оннин, в чьей темной бороде уже проклюнулись первые седые волоски. Тем удивительней было слушать его истории про Матерь Природу, что повелевает всем и вся, похожие на детские сказки. И если в прочих местах легенды рассказывали мне именно как вымыслы старины, то Мерзлые скалы и Росина до сих пор глубоко погружены в религиозное верование насчет затмения.
Со слов того человека, черное солнце возникло для равновесия в природе, чтобы увеличилось время отдыха Матери от людей. Раньше сетеррийцы боялись выходить ночами и тревожить великий дух божества. Но потом осмелели: придумали фонари, научились приручать животных, сделали оружие и стали занимать все больше времени, которое им не принадлежало. Вот почему каждый третий день восходит черное солнце и для людей наступает ночь. Для животных же и растений продолжается обычная жизнь.
Я увидел в этой легенде зерна истины и даже провел несколько экспериментов. Так я понял, что в затменные сутки испаряется почти столько же воды, сколько в обычные дни. Растения продолжают развиваться в полную силу, хотя наблюдения ученых давно доказали: основа прироста для них – солнечный свет. Животные в чернодни также ведут обычный образ жизни. И не только ночные хищники властвуют на Сетерре в это время. Ни диких, ни домашних зверей не одолевает беспокойство, тогда как обыкновенно перед землетрясениями, смерчами или цунами они начинают вести себя странно. Выходит, черное солнце для них неопасно и позволяет видеть и передвигаться так же, как в обычные дни.
(Из книги «Легенды затмения» отшельника Такалама)
Воды Медвежьего моря, пароход «Мурасаки», 4-й трид 1020 г. от р. ч. с.
Олья лежала животом на бушприте[4] и смотрела, как киль взрезает тихую воду. Впереди тянулись линии тросов и бесформенными грудами, словно выброшенные на берег водоросли, белели рулоны парусов. Туман сходил медленно, его следы блестели на снастях, мешковине и ограждении палубы, но бьющий в лицо ветер был теплым, и Олья купалась в нем, чувствуя, что наконец-то наступила весна.
Всю ночь и до сих пор пароход шел на угле, и, кажется, люди уже закоптились в его дыму, но благоприятного пассата
