Земные громы - [76]

Шрифт
Интервал

Закончив рассказ, маршал Чистяков сказал взволнованно:

— Старшего сержанта Сазонова мы представили к званию Героя Советского Союза. Орудиям, увы, награды не положены, но ваша ЗИС-три достойна самой высокой оценки.

Василий Гаврилович Грабин вспомнил этот разговор уже после войны, когда будучи проездом в Ленинграде неожиданно увидел в музее ту самую пушку, о которой говорил Чистяков. Внимательно прочитал подробную надпись на табличке: «76-мм пушка обр. 1942 года № 11512 (ЗИС-3) Героя Советского Союза Сазонова Н. А. Расчет этого орудия под командованием старшего сержанта Сазонова Н. А. особо отличился в боях под городом Шяуляй, где уничтожил 8 вражеских танков. На боевом счету расчета 10 уничтоженных танков, 16 пулеметов, свыше 400 солдат и офицеров противника».

…Ранний звонок маршала порадовал Грабина. Он долго ходил по кабинету, улыбался своим мыслям, энергично потирал руки. И вдруг остановился, быстро подошел к столу, взял карандаш и начал торопливо набрасывать на листе бумаги схему будущего орудия. Даже в минуты радостного возбуждения его мысль напряженно работала, отыскивая из множества возможных вариантов тот единственный, который ляжет в основу создаваемой артиллерийской системы.

Рождение «зверобоя»

Стремясь обеспечить господство своих танков на поле боя, гитлеровцы начали лихорадочно усиливать их броневую защиту. Очередной «тигр», захваченный нашими войсками, отличался от того, который был пленен под Ленинградом. Его лобовая броня оказалась толще и составляла уже не 100, а 120 миллиметров.

— Они и на этом не остановятся, — воскликнул Василий Гаврилович, когда получил необходимые сведения с Юго-Западного фронта. — Следующий «тигр» будет еще прочнее, хотя он уже и сейчас не по зубам нашей ЗИС-два.

— Что же делать? Создавать все новые и новые системы? — недоумевал Худяков.

— Зачем же? Можно сделать одну, но такую, которая опередит фашистов на несколько лет. Возможности для этого у нас есть, задание уже определено.

— Вы имеете в виду сотку?

— Конечно же! — Глаза Грабина загорелись, он весь подобрался, заговорил горячо и убежденно: — Наши первоначальные расчеты показывают, что пушка будет пробивать броню до ста шестидесяти миллиметров. А такой панцирь на танк напялить трудно. Для этого гитлеровцам потребуется и новый двигатель, и более мощная ходовая часть. С неба они не упадут.

— Но и наша пушка пока на бумаге, — осторожно напомнил Худяков.

Василий Гаврилович, прищурившись, внимательно посмотрел на Андрея Петровича:

— Не верите в успех? Может, и другие конструкторы сомневаются? Если так, то многого мы не достигнем.

— Вы меня, Василий Гаврилович, неправильно поняли. Я имел в виду объем работ. Ведь сделать надо так много. Новую пушку на лафет ЗИС-два мы не поставим. И противооткатное устройство придется делать заново…

— Да, Андрей Петрович, это уже не та система, где мы могли крохами набирать нужное качество. Тут придется все делать заново. Вот смотрите, — Грабин развернул перед Худяковым большой лист бумаги. — Я сделал грубую прикидку. Начальная скорость полета снаряда будет меньше, чем у ЗИС-два. Вес пушки увеличится почти в три раза, а скорострельность во столько же раз уменьшится. Но зато дальность прямого выстрела останется почти такой, какую имеет ЗИС-два. А броню снаряд будет пробивать толщиной до ста шестидесяти миллиметров.

Худяков внимательно вглядывался в колонки цифр. Пушка, конечно, выглядит слишком громоздкой. Вес более трех с половиной тонн. И пять выстрелов в минуту для противотанкового орудия — не густо. Но такова уж арифметика конструкторского дела. Приобретая одно, приходится терять другое. Хорошо бы иметь и очень легкую, и дешевую пушку, способную пробивать броню любой толщины. Но так не бывает. Увеличивая мощность выстрела, приходится делать массивными почти все части орудия.

— И рессоры нужны особые, — сказал вслух, — и колеса придется делать прочнее.

В который раз Худякову пришлось удивиться той легкости, с какой Василий Гаврилович решал самые сложные вопросы конструирования. Вот и сейчас. Вопрос о новой пушке еще не решен. Государственный Комитет Обороны не утвердил тактико-технических требований. А Грабин уже успел в черновиках разработать все основные узлы, сумел найти оригинальные и простые решения наиболее сложных вопросов.

— Думаю, что для новой конструкции лучше всего подойдет торсионная подвеска, — продолжал рассуждать Василий Гаврилович, разворачивая перед Худяковым один чертеж за другим. — Такая подвеска применяется в танках. Лафет придется сделать в виде опорного треугольника. Уравновешивающий механизм должен работать на гидропмевматическом принципе…

Худяков невольно подумал, как повезло и ему, и его товарищам, что их наставником стал такой человек, как Грабин. Он, правда, крут. И поругает, если заслужил, и накажет по всей строгости. С виду суров и замкнут. С таким не разговоришься ни о рыбалке, ни о футболе. Но люди тянутся к нему. Он подкупает умением видеть перспективу. У него для каждого припасена такая задача, которая способна захватить человека на многие месяцы, заставить работать с увлечением, забывая обо всем на свете.


Рекомендуем почитать
Белая земля. Повесть

Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.).  В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.


В плену у белополяков

Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.


Признание в ненависти и любви

Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.


Героические рассказы

Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.


Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.


Дерзкие рейды

Основой повести «Отряд спецназначения» послужили боевые действия осенью 1941 года одного из рейдовых отрядов Советской Армии в тылу немецко-фашистских оккупантов. Повесть «Ступени мужества» посвящена подвигу девушек-комсомолок в лесах Подмосковья во время битвы под Москвой. Все события, описанные в книге, достоверны. Но некоторые фамилии бойцов и командиров авторами изменены. Для массового читателя.


«Сокол-1»

В документальной повести автор, дважды Герой Советского Союза генерал-полковник авиации Владимир Дмитриевич Лавриненков, тепло и с глубоким знанием дела рассказывает о своем замечательном командире Герое Советского Союза Льве Львовиче Шестакове, человеке беспримерной храбрости, новаторе воздушного боя, строгом и взыскательном воспитателе, заботливом наставнике крылатых воинов, вставших на защиту любимой Родины.Книга рассчитана на широкий круг читателей и прежде всего на молодежь.


Штурмовики идут на цель

Воспоминания Мусы Гареева, дважды героя Советского Союза, летчика штурмовой авиации.


Корабли идут в Берлин

Документальное повествование о боевых действиях Пинской, Волжской и Днепровской военных флотилий, о героических подвигах моряков, вступивших в войну неподалеку от Бреста и прошедших с боями от Волги до Шпрее, от Сталинграда до Берлина. Шквалы артиллерийского огня обрушивали они на тылы врага, «на колесах» перемещали свои боевые корабли с одной реки на другую, высаживали дерзкие десанты, помогая войскам форсировать водные преграды…Книга рассчитана на массового читателя, в первую очередь на молодежь.