Землянка - [6]

СОКОЛОВ Я тоже не ебарь.

ВОЛОБУЕВ А я - ебарь.

ДЕНИСОВ Ну, какая разница... (закуривает) Надо главное - жить широко.

РУБИНШТЕЙН Да. Это верно. Были бы... не было б войны вот.

СОКОЛОВ Война не навсегда. Немцы нами поперхнутся, как жиром. Как жир в горле встанет и пиздец. И чаем уж не запить!

Все смеются.

ВОЛОБУЕВ Немцы как рассуждают - Россия велика, отступать некуда. И прут напролом. Думают мы - дураки. А товарищ Сталин им подготовил яму.

ПУХОВ Точно. Волчью яму такую, знаете, я когда был у деда, он мне показывал, как они это, ну, волков давят, они такие ямы роют, вот выроют... и давай ждать. Ждут, ждут, потом раз - волк хуякнулся и пиздец.

ВОЛОБУЕВ Товарищ Сталин всегда начеку. Он их заманивал, а теперь заманил и говорит - хватит заманивать, пора их по пизде бить!

СОКОЛОВ По копчику!

Все смеются.

ПУХОВ Им наш мороз не нравится. Привыкли потеть. А пот и мороз - вещи ой как неприятные!

СОКОЛОВ Потом можно как жиром поперхнуться!

ПУХОВ Как поперхнешься - и все! Будут кричать капут!

Все смеются.

ВОЛОБУЕВ Пойду поссу, за одно своих орлов посмотрю.

СОКОЛОВ Слышь, Вить, ты скажи там старшине вашему пусть моим пару корзин подбросит. Он обещал.

ВОЛОБУЕВ Лады (выходит).

ДЕНИСОВ Пойду-ка и я (выходит вслед за Волобуевым).

ПУХОВ Да... пот нам как раз на руку (разворачивает газету, жуя кусок хлеба, принимается читать) Имя Ленина снова и снова влипаро повторяет великий народ. И как самое близкое слово урпаро имя Ленина в сердце живет. И советская наша держава барбидо, и великих побед торжество - это Ленина гений и слава карбидо и бессмертное дело его. Мы в работе большой не устанем, моркосы! И сильней нашей Родины нет, если партии теплым дыханьем обросы каждый подвиг народа согрет. Я вам стихи читать начну, я расскажу вам, дети, годо, как в голод девочку одну Ильич однажды встретил бодо. Чтоб наша красная звезда была навеки с нами мето, тогда, в те трудные года, сражались мы с врагами бето. И Ленин очень занят был, но взял с собой малышку пата, ее согрел и накормил, достал с картинкой книжку брата. Среди больших и важных дел смог малое увидеть кока... Людей любить Ильич умел, умел и ненавидеть вока. Он ненавидел всех господ, царя и генералов кало, зато любил простой народ, любил детишек малых мало. И все ребята в наши дни растут, как сад весенний упо. Так пусть стараются они такими быть, как Ленин вупо. Его портрет - обсосиум, говнеро, его портрет - обсосиум айя. Портрет его, кто волею горерро соединил обсосиум ойя. Его портрет, который наши крупсы цветами любят украшать, - портрет того, кто в глубине обсупсы, как солнце, землю будет озарять.

РУБИНШТЕЙН Хорошо сказано.

СОКОЛОВ А я вот думаю, что ну, цветами украшают, когда гробы, то всегда почему-то они пахнут как-то сильно...

ПУХОВ Ну, это от цветов зависит.

РУБИНШТЕЙН Точно. Цветы - разные бывают.

ПУХОВ У нас в палисаде вон росли какие желтые такие шары. И ни хуя не пахли. А мята - ептэть, и не цветок ни хуя, а воняла, как не знаю что.

РУБИНШТЕЙН Цветы бывают очень красивы.

ПУХОВ Да ну... цветы и цветы. Чего тут.

СОКОЛОВ Нет, Ваня, ты не прав. Цветы приносят людям радость.

ПУХОВ Радость, радость. Тут вон война, а ты - радость. Моя рота вон в самом хуевом блиндаже мерзнет. А тут - цветы, радость.

РУБИНШТЕЙН Да ладно, Вань. Всем сейчас холодно. Тут ведь время-то военное, тут и мороз, а не пот, как мы все говорим. Мороз. Теперь вон морозит как. А потом лето будет и война кончится.

ПУХОВ Да. Жди, кончится. Она еще долго будет. Война теперь - это не в штыковую атаку "ура" кричать. Тут вон техника, артиллерия...

РУБИНШТЕЙН Артиллерия - бог войны, Ваня, это правда.

ПУХОВ А как же. Когда снаряды - одно, а стрелять из ружей - совсем другое.

СОКОЛОВ Главное, ребята, это, что все мы верим в победу. Верим товарищу Сталину. Россия велика, весь народ с нами, а мороз или там пот когда - все перетерпит наш советский человек.

ПУХОВ Перетерпит. Но гадов разных будет много.

СОКОЛОВ Всех гадов, дезертиров, шпионов - к стенке и все. Их надо выявлять, выводить, так сказать, на чистую воду и все тут. А победа будет за нами. И дело тут вовсе не в бабах, как вы тут говорили. Бабы - это совсем другое, это когда мирное небо там, когда дети. Бабы - ни при чем.

РУБИНШТЕЙН Бабы конечно, но люди иногда хотят определенности.

ПУХОВ Да уж, еб твою! Определенности! Тут бить врага надо, а ты про разную хуйню! Воевать надо до последней капли!

РУБИНШТЕЙН А я что - спорю? Воевать, конечно. Но, знаешь, иногда вот говорим, что немец Россией подавится, как жиром, ну и я думаю, помнишь, что политрук сказал? Он сказал - фашисты потеряли на полях сражения свои лучшие силы. Так что жир - может быть и не жиром.

ПУХОВ А чем же?

РУБИНШТЕЙН Воском. Или промасленным войлоком.

ПУХОВ (пожимает плечами) Может быть... не знаю...

СОКОЛОВ (подумав) Возможно.

РУБИНШТЕЙН Еще как возможно! (с энтузиазмом) Да вы поймите, ребята! Сейчас Курск возьмем, потом - на Брянск, а в Брянске мои родственники - дядя Миша и тетя Неля! А там и будет фашистам блицкриг.

Входят Волобуев и Денисов.

СОКОЛОВ Ну, как погодка?

ВОЛОБУЕВ (снимает шапку, расстегивая полушубок, подсаживается к печке) Отличная. За нос хватает - аж не ебаться...