Земля землетрясений - [3]

Через узор дует ветер... — смутно заметил Бойс. Занавески развевались от сложного узора на стене в обе стороны, будто свет вырезал проход наружу, и из другого мира дул легкий ветерок.

Но это было дыхание другого мира, поскольку Бойс не ощущал его.

Внезапно его рука задрожала. Это было невозможно. Этого не могло быть. Это была галлюцинация, рожденная алкоголем, и через секунду он очнется в каком-нибудь тусклом уголке бара с громкой металлической музыкой в ушах и толпой вокруг, а не с этими бесшумными занавесками на стенах, выглядящими так пугающе знакомо.

Руки Бойса задрожали — да. Но не свет на стене. Не веря своим глазам, Бойс медленно опустил кристалл. Свет не изменился. Бойс стиснул кристалл — камень был еще холоднее, чем прежде, от чего его рука замерзла — и положил гладкий блестящий предмет обратно в карман, не сводя глаз со стены.

Красивый светящийся узор перестал быть только игрой света. Он стал реален. Стал большим сверкающим хрустальным рисунком, холодным и совершенным, как снежинка, и таким же хрупким. Бойс знал это. Но откуда — он понятия не имел.

Однако, узор был единственным, что осталось настоящего в комнате. Обнаженные кости стен, пыльные и растрескавшиеся доски, куда-то исчезли. Гобелены, развевающиеся на ароматном ветерке, дующем из хрустальной стены, были более реальными, чем он сам. Но ни гобелены, ни неощутимый ветер не обладали неоспоримой реальностью узора.

Тут было еще что-то — и Бойс изо всех сил попытался понять что.

Она ушла до него. Вот что это было! Вот что преследовало его так долго, подводя окольными путями к этому моменту и к этой волшебной комнате.

Бойс видел, как он стояла тут несколько месяцев назад — мгновение назад, — потому что время потеряло какое-либо значение, пока он вспоминал. Но он не видел ее лица. Она стояла к нему спиной в этой богато украшенной, светящейся комнате — лишь силуэт на фоне большого блестящего узора на стене. Высокий силуэт, прекрасный силуэт, опасный...

В разуме Бойса вспыхнул свет. Он вдруг увидел ее, словно внезапно распахнулись ставни, на секунду она повернулась, оглянулась через плечо и взглянула ему в глаза.

Она улыбнулась. Бойс увидел, как изогнулись ее алые губы, как вспыхнули ее белоснежные зубки и как лиловым огнем на затемненном лице засветились ее глаза. В ее улыбке была опасность и яркий, ослепляющий свет. Приглашение и угроза. А затем она шагнула вперед и... и...

Да, это было приглашение. Возможно, это произошло год назад... а может, прошло только мгновение. Время ничего не значило для нее. А она означала ужас и нечто еще худшее. Она означала, что разум Бойса опустеет навсегда. Но, куда бы она ни пошла, он должен идти следом.

Он совершенно забыл все, кроме этого.

И слепо шагнул вперед. Вытравленный бесконечным числом крошечных хрустальных граней, узор стены навис над Бойсом. Он видел, как за стеной что-то шевелится, и понял, что его ждет опасность, но ему было все равно. Перед глазами у него стояло яркое, смеющееся, ужасное лицо, загораживающее все остальное. Кроме нее он не видел ничего.

Бойс инстинктивно поднял руки, чтобы защитить себя... и вслепую прошел сквозь стекло.

Он услышал, как оно раскалывается вокруг со звуком тысячи крошечных звенящих колокольчиков. Ощутил, как в руки вонзаются острые грани. Почувствовал порыв пронизывающего, холодного воздуха, и затем мир под ногами провалился, и он полетел вниз.

После этого Бойс не помнил уже ничего.

ГЛАВА II Охотник

Вдалеке кто-то смеялся. Бойс открыл глаза и сонно посмотрел на голубовато-серую дымку, плывущую перед ним. За ней и выше он увидел туман, слоями висящий в прохладном воздухе, а еще дальше — что это, горы? — огромную каменную стену, исчезающую в облаках.

Снова послышался смех. Уже не издалека, а с более близкого расстояния, и в нем было какое-то рычание. Бойс неуклюже сел, пытаясь понять, что с ним случилось.

Вокруг лежали сверкающие обломки стекла. Глядя на них, Бойс стал вспоминать.

Но сейчас он сидел на каменном выступе, холодном и слегка влажном, а обернувшись, видел за собой серую каменную стену, отвесно уходящую в облака. Окно? Тут не было никакого окна. Тем не менее, каким-то образом он оказался на этом выступе, поскольку тут лежало стекло, разбитое от его прохождения через узор.

Выступ был узким. Каменный карниз спускался в обе стороны от того места, где сидел Бойс. Волны тумана скрывали то, что лежало внизу. Но впереди, далеко за проплывающими облаками, виднелись башни огороженного стеной, имеющего странную форму города. Бойс поморгал, всматриваясь во влажный воздух.

Облака соединялись, разрывались и соединялись вновь над всей долиной, но крыши города поднимались слишком высоко, чтобы их можно было скрыть. Бойс увидел, что некоторые из них были из камня, а другие из чистого стекла. Они — полосатые, узорчатые или одноцветные — походили на палатки, колышущиеся на ветру.

В долине было полутемно, и Бойс увидел огни, сияющие среди крыш. Одни огни лились словно из хрустальных шаров, а другие, как из фонариков, из разноцветных матерчатых навесов — таких же ярких, как сами крыши. Словно в городе проходил карнавал. Но тут было кое-что еще, что не понравилось Бойсу. Воспоминание ли это, попытался понять он, нечто, зарытое более глубоко, или инстинкт, предупреждающий о том, что за высокими стенами таится опасность?