Земля в огне - [60]

Выбор мой — поручить Ильчуку руководить подготовкой и самим ходом ночного форсирования реки на одном из ответственных участков — был не случайным. Здесь требовался именно такой офицер, властный и разумный, не теряющийся в неожиданных ситуациях, слову которого глубоко верят. И надо сказать, Григорий Никифорович горячо взялся за выполнение приказа. Вместе с командиром батальона майором X. Г. Мустафаевым, его замполитом капитаном В. С. Цапенко, парторгом старшим лейтенантом В. Ф. Кичикиным, комсомольским вожаком лейтенантом В. М. Миняевым и другими офицерами он за оставшуюся часть вечера поговорил почти с каждым солдатом и сержантом об особенностях ночного форсирования и о том, как оно проходило на его глазах и при его участии в боях на сталинградских рубежах.

Без суеты, без лишних слов он с каждым постарался найти тот живой контакт, от каждого добиться осознания своего предназначения в общем замысле действий, без которых солдату трудно достичь успеха, чувствовать локоть товарищей, связанных воедино волей командира. Подполковник Ильчук помог командирам и политработникам создать в батальоне настроение порыва, азарта боевой работы, рассчитанной и согласованной по минутам и часам. И потому она шла особенно споро. Радостно было видеть одухотворенные лица мотострелков и саперов. Казалось, нет для них работы привычней и интересней, хотя это был тяжелый, изнурительный труд людей на войне.

Под покровом темноты к местам переправ быстро были подвезены строительные материалы из близлежащих деревень, разрушенных и сожженных гитлеровцами. На рассвете мотострелково-пулеметный батальон майора X. Г. Мустафаева при поддержке огня артиллерии и танков форсировал реку Оптуха, и примерно через два часа саперы успели оборудовать два брода для переправы основных сил бригады. С ходу они вступили в бой.

Контратаки противника на плацдарме следовали одна за другой. Во время одной из них был ранен подполковник Ильчук. Когда на фланге батальона возникла угрожающая обстановка, офицер приказал бросить туда резерв и вместе с ним огнем из автомата косил наседавших гитлеровцев. Осколок разорвавшейся мины вывел замкомбрига из строя. Бойцы пытались спасти своего любимца, но рана оказалась роковой.

Для отражения натиска бригады враг бросил утром авиацию, но ей не удалось причинить нам большого вреда. К полудню 22 июля наше танковое соединение разгромило противника в Собакино и, продолжая наступление, овладело на следующий день Александровкой и Михайловкой.

В одну из коротких передышек между боями вместе с замполитом полковником Н. А. Тимофеевым мы провели траурный митинг, на котором были представители от каждой части бригады. В трогательные минуты прощания мы поклялись отомстить ненавистному врагу за гибель боевого друга — Г. Н. Ильчука.

Со всеми воинскими почестями он был похоронен в старинном местечке Новосиль Орловской области, в том самом, где мы занимали исходное положение для наступления в начале Орловской операции. Новосиль тогда значился лишь на карте, он был превращен врагом в груду развалин, второй раз за время своего существования. Мы выбрали в нем самое видное место и установили на могиле героя обелиск с красной звездой. Живые цветы у обелиска заменили раскрашенные в розовые и черные тона бинты индивидуальных пакетов. Солдаты дали прощальный салют. Через многие бои они пронесли светлый образ своего командира.

Благодарные жители Новосиля до сих пор заботливо берегут память о Григории Никифоровиче Ильчуке, о других героях, сложивших свою голову в боях с врагом. В городском сквере под кронами деревьев покоится прах многих солдат и офицеров. На мемориальных плитах значатся их имена и надпись: «Никто не забыт, ничто не забыто». У обелисков и скульптуры коленопреклоненного воина — венки. Память стоит на часах у могил отважных.

Среди отличившихся в боях под Собакино, а их было немало, я вновь хочу назвать механика-водителя танка Екатерину Петлюк. Дело в том, что мужество мужчины — это, так сказать, явление вроде бы обычное. Мужчинам, как говорят, положено быть такими. Но когда ты видишь, что в ряду мужественных никому ни слова упрека не позволяет своим поведением сказать женщина, работающая на «мужской профессии», то это вдвойне, а вообще-то трудно измерить, во сколько крат, возвышает героизм человека. О нем говорят, что это — мужество особого порядка. Им, безусловно, обладала участница Сталинградской битвы Екатерина Петлюк, которая после войны, будучи занята самой мирной профессией, вручала в Одессе самым счастливым людям на свете молодоженам путевки в большую и радостную жизнь. А тогда, в июле сорок третьего, я видел ее боевую машину в атаке.

Вот как сама Екатерина Алексеевна Петлюк, бывший механик-водитель танка, вспоминает о том рядовом событии в своей боевой жизни под Орлом:

«…Моя машина легко взобралась на пригорок.

— Короткая! — раздался в наушниках голос лейтенанта Колова.

На мгновение танк замер. Грянул выстрел.

— Недолет!

— Короткая!

— Отлично!

Шел краткий, самый деловой разговор между командиром танка и механиком-водителем. Лейтенант Михаил Колов стрелял по вспышкам выстрелов противника, появлявшимся на окраине села Протопопове, расположенного влево от Собакино. Все реже мне приходилось кричать ему «недолет» или «перелет». Командир действовал расчетливо, без спешки, и снаряды точно попадали в цель. Но и вокруг танка стали появляться разрывы. Я увеличила скорость, часто меняла направление движения.