Земля в огне - [47]

Да, это было весьма ответственное задание. Фашисты на этом участке сосредоточили немалые силы. Массированным танковым ударом они рассчитывали прорвать нашу оборону, которую, видимо, считали слабой. И тут они натолкнулись на стоявший в засаде танк Наумова. Первые же выстрелы советских танкистов заставили гитлеровцев остановиться. Несколько раз пытались фашисты пробиться вперед. И все безрезультатно. Горело пять вражеских танков, поле боя было усеяно трупами фашистских автоматчиков. Танк Наумова получил тоже серьезное повреждение. К тому времени огонь с обеих сторон стал стихать, и экипажу можно было эвакуироваться в тыл для ремонта материальной части. Все было бы по закону, и никто не мог бы упрекнуть командира в неправильном поступке. Но экипаж не покинул поле боя. Он решил остаться и, используя сохранившееся оружие и боеприпасы помочь другим танковым экипажам соединения выиграть трудный поединок с врагом.

Фашистам удалось окружить поврежденную машину. Послышались выкрики: «Рус, сдавайся!» Наумов и его товарищи ответили пулеметным огнем и гранатами. Наконец, не стало боеприпасов. В злобном исступлении гитлеровцы облили танк горючей смесью, подожгли его, надеясь, что экипаж покинет свою горящую машину. Однако напрасны были их ожидания. Из танка полилась песня. Это отважный экипаж, включив на полную мощность свою радиостанцию, запел коммунистический гимн «Интернационал». На помощь экипажу Наумова устремились другие подразделения бригады. Гитлеровцы были отброшены.

Не было границ ярости воинов, увидевших обгоревшие, бездыханные тела друзей. Советские воины погибли в бою, но не сдались врагу, повторив на суше известный подвиг русских матросов крейсера «Варяг». Четверо танкистов — командир танка, механик-водитель, командир орудия и радист — были удостоены звания Героя Советского Союза посмертно, а заряжающий награжден орденом Ленина, тоже посмертно.

Мне нередко приходилось задумываться над подвигом экипажа Наумова. Пятеро бесстрашных, маленькая ячейка советского народа, — она как бы вобрала в себя его несгибаемую волю, величие непреоборимого духа, монолитную сплоченность. Герои до последнего вздоха остались верны девизу «Один за всех и все за одного». До войны они ничем не отличались от многих советских людей. Их подвиг, как и подвиги сотен тысяч других преданных сынов Родины, был подготовлен всей жизнью, ее идеалами, укладом и традициями. Взять, например, лейтенанта Алексея Федоровича Наумова. Его мать — Ксения Александровна позже рассказывала о сыне: «Алеша отличался любознательностью, трудолюбием и скромностью. Был жизнерадостный и веселый. Старательно работал над книгой. Многим увлекался: в школе был членом военного кружка, состоял в физкультурном кружке, хорошо играл в футбол, занимался шахматами. Когда началась Великая Отечественная война, Алеша по-взрослому оценил серьезность нависшей над страной опасности и как комсомолец определил свое место в общем строю…»

Другими путями, но с той же целью борьбы с ненавистным врагом пришли в этот строй и остальные члены наумовского экипажа. Самый старший из них Петр Михайлович Норицын, из вологодских крестьян, годился в отцы своему командиру. Сами посудите — разница в двадцать лет. Видимо, в житейских делах он и был наставником Алексея, но в бою башнер младший сержант Норицын точно выполнял приказы своего командира и метко разил врага. У Петра Михайловича остался сын Володя. Ныне он моряк дальнего плавания и по праву гордится боевой славой отца. А кто бы мог подумать, что механиком-водителем грозного танка KB станет школьный учитель из Астрахани, преподаватель рисования и пения Павел Михайлович Смирнов. Человек самой мирной профессии, он пошел на фронт на второй день войны, чтобы защитить будущее детей. Тогда ему было тридцать два. К моменту совершения героического подвига старшина Смирнов, как и лейтенант Наумов, был уже награжден орденом Красной Звезды.

Всего на пять лет был старше своего командира танка младший сержант Николай Алексеевич Вялых. До войны он окончил Орловский финансово-экономический техникум, увлекался спортом, авиамоделизмом. После призыва в армию на действительную службу писал родным в село Скородное, Золотухинского района, Курской области: «И вот я военный. Мечтаю попасть в авиационное училище, хочу стать настоящим военным специалистом…» Но началась война, и она по-своему определила судьбу Николая Вялых. Он стал танкистом. Еще до боя за Новую Надежду его грудь украшала медаль «За отвагу». Что касается сержанта Феодосия Григорьевича Гануса, то в экипаж он пришел незадолго до этого боя. Знакомство с ним состоялось в атаке на врага. Ганус разделил участь товарищей — это была их первая и последняя совместная атака, завершившаяся геройской смертью в пылающем танке.

Ныне на месте гибели патриотов у хутора Новая Надежда, что в Калачевском районе под Волгоградом, высится памятник. На сером граните высечены слова: «Великие подвиги ваши бессмертны. Слава о вас переживет века». В торжественные дни сюда со всей округи собираются трудовые люди почтить память героев. К монументу с развернутыми знаменами и барабанной дробью приходят наследники их боевой славы — пионеры, чтобы стать в почетный караул у могилы танкистов, дать клятву на верность Родине. Но мне особенно памятно и другое время. Тогда, зимой сорок третьего, на этом клочке сталинградской земли, изрытой снарядами и еще не остывшей от недавнего боя, состоялся траурный митинг. Он был коротким: впереди ожидали новые бои. Однополчане, выстроившись у сгоревшего танка, с воинскими почестями проводили в последний путь своих боевых товарищей.