Земля Ольховского - [13]

– Теперь уже нет…

– Я загляну к вам завтра, в это же время, и не откажусь от обеда, – тихо сказала она. – Вы не против?

– Буду счастлив.

Мой ответ прозвучал как любезность, но это было не так. Прощаясь, я поцеловал принцессе руку, а потом долго стоял у воды, провожая взглядом удаляющуюся шлюпку. Вернувшись к автодому, я несколько минут стоял у входа, стараясь справиться с нахлынувшими чувствами. Потом прицепил к поясу пару тяжелых ножей, взял из гардероба кожаный плащ со шляпой и вновь шагнул за порог. Сейчас я думал лишь о необычайно красивых огромных цветах в долине за горной цепью, где жили свирепые колдуны. Вряд ли кто-нибудь из мужчин мог позволить себе затеять подобное. Я – мог. А еще я был настоящим русским, и никакие разумные доводы не могли меня остановить.

VIII

В лесу под густыми кронами деревьев царил полумрак. Чуть дальше от опушки чаща, из-за густого подлеска, стала почти непроходимой, но я выбрал узкую звериную тропинку и шел по ней не затрачивая лишних усилий. Где-то в вышине перекликались птицы, а по сторонам в зарослях слышалось какое-то движение. Здесь могли быть хищники и довольно крупные, если судить по концертам, которые тут нередко закатывались по ночам. Тем не менее, я спокойно шел вперед – просто уже давно ничего не боялся. До ближайших отрогов горной цепи было недалеко – около километра. Еще столько же я прошел вдоль подножия скалистого склона – был уверен, что здесь есть проход. Расщелина обнаружилась неожиданно – я уже почти поравнялся с ней – настолько она оказалась скрыта зарослями кустарника. По каменистому дну струился ручей. Вода уходила в сторону моря не сразу – у входа в расщелину образовалась небольшая заводь. Я осторожно обошел ее по узкому каменному карнизу и ступил в расщелину. Ширина прохода не превышала одного-двух метров, зато стены уже через сотню шагов поднялись на неимоверную высоту. Дно было усеяно скользкими от постоянного контакта с водой мелкими и крупными камнями. Приходилось соблюдать особую осторожность ступая по этой неверной поверхности, еще и покрытой всюду водой. Встречное течение, поначалу почти незаметное, скоро стало усиливаться – угол подъема возрастал. Где-то далеко вверху, уже на огромной высоте, неровные темные стены порой почти смыкались, окончательно преграждая доступ и без того слабому дневному свету. Еще через несколько сотен шагов подъем стал более заметным – местами появились микроводопады. Легкий, едва слышный в любом другом месте, шум падающей воды здесь гулко отдавался от близких каменных стен. У меня начали мерзнуть ноги – вода была ледяной, – возможно, ручей брал начало у горного озера, питаемого ледниками. А потом появилась головная боль, поначалу совсем несильная – лишь легкая тяжесть. Однако я сразу насторожился, остановился, помедлил немного и мысленно окружил себя куполом белого света. Через минуту-другую тяжесть прошла, но я уже знал – меня обнаружили. Осторожно ступая по неровному каменному дну расщелины, я двинулся дальше. Весь путь занял около часа – похоже, что за это время я поднялся на высоту более километра. Стены неожиданно разошлись в стороны, и я увидел перед собой широкую долину (очертания гор, обступавших, ее едва различались в дымке тумана) с пышной растительностью. Я выбрался из ручья на пологий берег, покрытый высокой (почти до колен) изумрудной травой. Ноги окоченели – кожаные сапоги промокли насквозь. Но это было мелочью по сравнению с тем, что меня ждало – первый в жизни магический бой. Немного пройдя по правому берегу (если судить по направлению течения), я разглядел слева от себя целое поле довольно высокого цветущего кустарника. Цветы формой походили на розы, но были значительно крупней. Бросались в глаза их необычайно яркие чистые цвета – розовый, красный, синий, белый и, кажется, фиолетовый. Наверное, были и другие, но мне уже некогда стало разглядывать их – за ручьем, в сотне шагов от меня, из рощи цветущих фруктовых деревьев появились три неясные фигуры, а через несколько секунд – еще две. Похоже, решили действовать сообща, чтобы наверняка разделаться с наглецом, сумевшим пройти сквозь энергетическую защиту расщелины. Я направил им образный посыл с просьбой разрешить мне нарвать цветов, но он остался без ответа. Сбросив шляпу и плащ, я визуализировал вокруг себя тройной купол голубого цвета. Они ударили первыми, но вовсе не так слаженно, как можно было ожидать – действие энергетического потока растянулось почти на целую секунду. Я ничего не почувствовал – лишь словно от легкого ветра зашевелилась рядом (не под ногами) трава и чуть качнулись ветки ближайшего кустарника. Прикрыв на мгновение глаза, я представил себе над долиной огромный сверкающий белый купол и опустил его на группу колдунов, а потом (также мысленно) сжал этот энергетический объект до размеров душевой кабинки. Все пятеро рухнули как подкошенные, почти полностью лишившись собственной энергии. Теперь жизнь едва теплилась в них. Постояв немного, я добавил каждому из них по небольшому (размером с апельсин) золотистому шару собственной модулированной энергии – мне не хотелось оставлять здесь покойников. Потом я подошел к высокому (более двух метров) кустарнику и остановился на минуту-другую, любуясь огромными цветами и вдыхая необычайный слегка дурманящий аромат. Мысленно попросив у растений прощения, я вынул нож и аккуратно срезал по пять штук каждого цвета. Принимая во внимание размер цветов, можно сказать, что букет получился огромный. Осторожно обернув его специально захваченным для этой цели куском плотной белой ткани, я направился к выходу из долины, по пути прихватив шляпу и плащ. Ступив в ручей, я оглянулся на лежащих без сознания колдунов – они только начинали шевелиться. Никто так и не вышел помочь им – должно быть, поле битвы было безоговорочно оставлено за мной. Не так уж они оказались и сильны. Впрочем, дело было, конечно, совсем не в силе – просто их обучали магии в соответствии с ее канонами, а я раскрывал свои способности самостоятельно, ценой невероятных физических нагрузок и длительных медитаций, идя нестандартным путем. Неторопливо и осторожно я спустился по расщелине, бережно неся букет. Обратный путь прошел без приключений, разве что на звериной тропинке кто-то следовал за мной почти по пятам, все время шумно дыша и похрюкивая. В автодоме у меня был замечательный хрустальный кувшин (я люблю красивые вещи) с широким горлышком, в котором я держал родниковую воду – я поставил букет в него, и тот с трудом уместился в изысканном сосуде.