Земля обетованная... - [40]
— У нас тут такие соседи, — поддержала Эттиля, — что лучше бы их вовек не знать! Упаси бог, если, к примеру, они узнают, что кто-то в субботу, уже не говоря о праздниках, осмелился зажечь огонь…
— Кошмар! — перебила ее мать. — О чем говорить! Это не люди, а я даже не знаю, как их назвать… Хуже, поверьте мне, арабов!
— Не хуже, положим, — осторожно поправил тещу Нуци, — но не в этом дело. Арабы арабами, и все мы знаем, как они нас и как мы их любим… А соседи наши просто очень отсталые и с предрассудками люди.
— Только это разве? — не унималась Эттиля. — Что ты говоришь, Нуцилэ?! Они такие же хорошие, как арабы… Ты же сам это не раз говорил?!
Нуци под столом слегка подтолкнул ногой жену, и она замолчала, но сидевшая на другом конце стола теща была недосягаема. К тому же она не принадлежала к категории людей, которые могли промолчать, когда оказывалось задетым их самолюбие.
— Не делайте из меня, пожалуйста, дуру! — вспылила теща. — Я еще пока не выжила из ума! И уж если хотите знать, так я бы не знаю скольких таких «ватиким», как наши соседи, отдала за одного араба… Один наш сосед чего стоит? Его бы только к болячке подкладывать… Такой он хороший!
— Никто не говорит, что он хороший… — заискивающе согласился Нуци и, стараясь замять разговор, объяснил Хаиму: — Это отец того чернявого паренька в коротких штанах и с черной кеполэ на голове. Отец собирается отдать его в «йешиву»[60] и оттого строго соблюдает все правила «законов предков».
— А что же этот выродок хотел от тебя? — насторожилась старуха. — Что ему надо было?
— Что он мог хотеть? Увидел мальчик автомобиль, вот и подошел…
Старуха недоверчиво глянула зятю в глаза. Ее не так-то легко было провести.
— Это он разве так просто подойдет? — ехидно переспросила она. — Тот еще мальчик растет. Кошмар! Такому лучше бы не родиться, поверьте мне. И вообще семейка у них — не спрашивайте!..
— Мы их, знаете, как зовем? — не удержалась снова Эттиля. — «Сабра»!
Нуци опять попытался сгладить резкие выпады тещи и жены, придав разговору шутливый характер. Он рассмеялся:
— Да, да… Здесь есть такое растение — кактус. Плоды его сладкие, но растение очень колючее. Так вот коренных жителей так и прозвали — «сабра». Они тоже немножко колючие… Хотя есть довольно порядочные люди и среди них! Но наши соседи просто особые… Немножко колючие.
— Немножко! — возмутилась старуха. — Ты слышишь, Эттилэ? А не из-за этих «сабра» я должна все время держать на огне готовый ужин и целый обед с самой пятницы аж до вечера следующего дня?! И кто, как не они, постоянно не дают нам покоя со своими глупыми обрядами? Вы же понимаете, что мы не какие-нибудь там свиньи, чтобы кушать холодное кушанье, — обратилась старуха на румынском языке к Хаиму. — Можно заработать такой бухвейтег[61], что потом всю жизнь не будешь рад!.. Ну, а зажечь в субботу огонь — я уже не говорю о том, чтобы приготовить свежее кушанье, — только просто разогреть? Боже упаси! Чтобы пронюхали эти «немножко колючие» и потом смешали нас с грязью на весь Эрец-Исраэль? Мы тоже не хотим… Они ведь на все, что хотите, способны! Просто кошмар!.. Хотя я, поверьте мне, не боюсь их. Видала их всех на полу под черным покрывалом! Но мой же зятек и доченька тоже, дай им бог хорошего здоровья, постоянно твердят, что им, видите ли, неудобно нарушать обычаи. И потому только мы не затеваем с ними никаких дел. Но сами понимаете, что нам за все это приходится в субботу, и особенно в праздники, кушать застоявшееся, прокисшее и, не за столом будет сказано, провонявшее кушанье… Кошмар! Тут и не только дымом будет отдавать или пригореть может пища, но даже керосином, тоже случается, попахивает…
Нуци ерзал на стуле и, не находя лучшего способа прервать поток откровений тещи, раз за разом подливал себе «арак» и демонстративно опрокидывал чашечку за чашечкой. Эттиля краснела и осторожно бросала на мать укоризненные взгляды. Наконец та уразумела и стала стихать.
— Но от этого еще никто не умер! — произнесла она менее воинственным тоном. — Мы привыкли, привыкнете и вы! Как говорится, только бы эта беда у всех нас осталась и другого горя бы никому не знать… Так что не брезгуйте и кушайте себе на здоровье! Все-таки бульон от очень удачной курочки!
К концу трапезы Нуци заметно осоловел, и, когда все встали из-за стола, он предложил Хаиму прогуляться.
— Вон там находится флигель, в котором вы будете жить, — сказал он, показывая рукой в глубь двора на едва различимое в темноте небольшое строение. — Сегодня вы как-нибудь устроитесь у меня, а завтра осмотрим его. Симон сказал, что это на первых порах, ведь там нет потолка… Но крыша, Хаймолэ, отличная! И двери… Правда, стекла в окне придется вставить. А на пол раздобудем циновки. В порту у меня их навалом. Будет дешево и сердито! Нет? Зато они приятно пахнут рогожкой, а стоят ерунду, и не жалко их выбросить… Многие из местных стелют их даже в комнатах, честное слово! Но вот хуже тут обстоит дело с удобствами…
— О чем ты говоришь, Нуцик?! — воскликнул не без удивления Хаим. — О каких удобствах может идти речь?! Что, я не вижу, как большинство людей здесь живет? Тебе, Нуцик, я очень благодарен, ей-богу! От души говорю…
Роман Юрия Колесникова динамически воссоздает панораму предвоенной Европы, отражает закулисную возню различных ведомств гитлеровской Германии в канун подготовки к вероломному нападению на Советский Союз. В книге рассказывается об интернациональном коммунистическом движении против фашизма, а также разоблачается антинародная сущность сионизма и его связь с фашизмом.Роман призывает к бдительности, готовности дать отпор любым авантюристическим проискам, которые могут привести мир к войне.
Известный писатель и разведчик, Герой России Юрий Колесников закончил этот документальный роман незадолго до своей кончины. В образе главного героя – Юрия Котельникова – отразились черты характера, мысли, эпизоды биографии автора. Отсюда же – масштабный исторический и географический диапазон повествования. Это и предвоенная Бессарабии, входившая тогда в состав Румынии, в 1940-м году присоединённая к СССР, где Колесников родился, и провёл юные годы; Бухарест, где учился в авиашколе. Затем Одесса, юг Украины – там автор перед началом войны и в первые её месяцы начинал службу в НКВД.
В романе Юрия Колесникова «Тьма сгущается перед рассветом» изображена Румыния 30-х годов — накануне второй мировой войны. В этот период здесь действует «Железная гвардия» — «пятая колонна» Гитлера. Убиты два премьер-министра — Дука и Калинеску. События нарастают. Румыния идет к открытой фашистской диктатуре. Провокации против компартии и убийства на румыно-советской границе совершаются при попустительстве тайной полиции — сигуранцы. Королевский двор, министры, тайная полиция, шпионы и убийцы — легионеры, крупная буржуазия и лавочники объединились для борьбы с трудовым народом.Автор умело нарисовал картины жизни различных слоев общества, борьбу рядовых людей против подготовки войны с Советским Союзом.С большой силой в книге воссоздана атмосфера тревоги, неуверенности в завтрашнем дне, порожденная политической обстановкой в Европе.Одновременно с ростом безработицы, обнищанием растет классовое самосознание трудящихся масс, понимание несправедливости существующего строя.
В повестях и очерках рассказывается о подвигах партизан, сражавшихся на территории Польши, на Украине и в Белоруссии в составе прославленной дивизии имени С.А.Ковпака.В книге показаны образцы смелости и находчивости советских людей в годы Великой Отечественной войны при выполнении ответственных боевых заданий.Для широкого круга читателей.
В книге объединены рассказы о советских разведчиках и партизанах, сражавшихся в глубоком тылу врага в период Великой Отечественной войны. Об их храбрости и находчивости в столкновении с хорошо вооруженным и опытным противником; о том. как наши разведчики разгадывали и расстраивали планы противника, разоблачали предателей и шпионов, засланных врагом.Автор рассказывает о боевой дружбе наших разведчиков с польскими, французскими, немецкими патриотами-антифашистами, о братстве, которое крепло в огне войны против общего врага — фашизма.
Кембрий — древнейший геологический пласт, окаменевшее море — должен дать нефть! Герой книги молодой ученый Василий Зырянов вместе с товарищами и добровольными помощниками ведет разведку сибирской нефти. Подростком Зырянов работал лоцманом на северных реках, теперь он стал разведчиком кембрийского моря, нефть которого так нужна пятилетке.Действие романа Федора Пудалова протекает в 1930-е годы, но среди героев есть люди, которые не знают, что происходит в России. Это жители затерянного в тайге древнего поселения русских людей.
В книгу известного ленинградского писателя Александра Розена вошли произведения о мире и войне, о событиях, свидетелем и участником которых был автор.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник вошли рассказы о встречах с людьми искусства, литературы — А. В. Луначарским, Вс. Вишневским, К. С. Станиславским, К. Г. Паустовским, Ле Корбюзье и другими. В рассказах с постскриптумами автор вспоминает самые разные жизненные истории. В одном из них мы знакомимся с приехавшим в послереволюционный Киев деловым американцем, в другом после двадцатилетней разлуки вместе с автором встречаемся с одним из героев его известной повести «В окопах Сталинграда». С доверительной, иногда проникнутой мягким юмором интонацией автор пишет о действительно живших и живущих людях, знаменитых и не знаменитых, и о себе.
В сборник включены рассказы сибирских писателей В. Астафьева, В. Афонина, В. Мазаева. В. Распутина, В. Сукачева, Л. Треера, В. Хайрюзова, А. Якубовского, а также молодых авторов о людях, живущих и работающих в Сибири, о ее природе. Различны профессии и общественное положение героев этих рассказов, их нравственно-этические установки, но все они привносят свои черточки в коллективный портрет нашего современника, человека деятельного, социально активного.