Земля Меча и Магии. Волшебница - [41]

— А можно про твои интересы поподробнее?

— Я же, и-ик, сказал, в них не стоит лезть! Как только ты обрюхатеешь, у м — меня пропадет любой интерес к тебе. Поэтому, тебе будет предоставлена относительная с — свобода, и — ик, а я буду гулять с девочками.

— Как интересно… а если я, например, захочу пригласить к себе молодого паренька, чтобы он мне заменил отсутствующее внимание мужа?

— Не-не-не, — замотылял, как взлетающий вертолет лопастями, своими руками Валик. — ты что. Эт‑то будет супружеская измена с — с твоей сторо… и — ик… ны!

Да-да, знаем мы эти разговоры. Что такое разнообразие, спросила жена у мужа. Ну, ответил тот, это когда я с Машей, Ирой, Софой, Леной… А, отвечает ему жена, это когда я с Сережей, Васей, Колей… Нет — нет, отрицает муж. Ты, дорогая, разнообразие с бл…ом не путай!

Так-так, давай, маленький, давай… еще чуть — чуть.

— А ты выпьешь за меня третий тост стоя?

— К-каненчна… И-ик, ой… — хорошо, хоть рюмку поставил на стол. Сам то, упал на диван, как мешок с г…м. Собственно, почему «как», го…о он и есть.

— Так значит, если ты с девочками, это не измена, а если я…

— Ну конечно. Вот видишь, ты же тоже читала Таис Афинску… и — ик… ю. Мужчинам положено так себя вести, а вот жены, ме…те? или ме…ге? ры… вот они должны сидеть дома и «хранить домашний очаг».

Отлично, всегда думала, как выглядит на практике пример «двойного стандарта». Ну, совсем как в анекдоте: а ты бл…ство с разнообразием не путай!

Так, ну что, ты уже, достаточно готов? Давай для верности выпьем еще по одной, четвертый тост, как‑никак, за мужчин…

— Валик, а ты знаешь, за кого поднимается четвертый тост? За вас, мужчин! За тебя, Валик! А теперь давай потанцуем!

Так, пока он там возится на диване, пытаясь принять вертикальное положение, надо быстро поставить на музыкальном центре что‑то бодренькое.

«Сакс фо секс», «Мелодии для влюбленных», «Классик фо лав», мама, я тебя убью! Блин, он уже встал с дивана и, шатаясь, «плывет» ко мне! О, вот папина папка. Быстро, где у нас есть романтическое, но быстрое? Вот, Грейс Джонс «Май либер танго»! И, уже увлекаемая потными, неверными руками Валика, я успеваю поставить еще одну композицию. Ну все, паря, держись!

Танго… горячий и страстный танец, теоретически способный возбудить и разбудить вулкан страсти… но не сейчас. Сейчас моя задача, как можно сильнее и быстрее крутить его и вокруг него. Давай, давай, еще быстрее и активнее. А сейчас, лови меня на руку и опрокидывай меня…

Быстро подбираю ноги и пытаюсь изобразить изящный перекат, уходя из‑под, не удержавшего равновесие и мое тело, Валика.

Уйти то, я ушла. Как раз завершается первая, из запланированных мною, композиций.

Я вскакиваю, и, протянув руку, поднимаю на ноги своего «кавалера». Ага, тебя уже мутит, да?

I'm gonna ell Aun Mary

abou Uncle John…[5]

Вот и все, я еле успеваю уклониться от шикарной и вонючей «ленты», которую Валик пускает прямо на наш ковер.

Заметное количество вина на пустой желудок, плюс время, за которое алкоголь успел впитаться в кровь, плюс пируэты, которые мы крутили в ритме танго и старый добрый рок — н-ролл. Все, «уноси готовенького»…

А. главное, я честно выполнила данное папе обещание, вела себя так, как и положено пай — девочке, к которой пришел в гости кавалер.

То, что Валик так опозорился, это же совсем не моя вина, правда?

Поздним вечером у меня состоялся разговор с папой.

— Лена, давай честно, твоих рук дело?

— Пап, что именно? Я грубила? Хамила? Посылала его? Нет. Я добросовестно выполнила наш уговор. Хорошо вела себя за столом, не возмущалась, когда вы, мои родители, бросили меня, маленькую и наивную девочку, наедине с парнем в комнате. Может, ты хочешь обвинить меня, что я ему что‑то подсыпала в вино?

— Нет, я этого не скажу, во всяком случае, я надеюсь, что ты этого не делала. Даже более того, я признаю, что вела ты себя вполне адекватно. Ухаживала за парнем за столом, хотя, конечно, должно быть наоборот, но будем считать, что это ты так проявляла свое внимание к нему. Да, это ты честно отработала. Расскажи, пожалуйста, что произошло дальше?

— Ну, после того, как вы ушли, мы выпили вина «на брудершафт», чтобы перейти на «ты», и потом немного поговорили. В процессе разговора еще немного выпили. Буквально раз… два… три… да, точно, три рюмочки вина. Я запомнила, потому что последний я подняла за него, как за мужчину, после чего включила музыку и мы начали танцевать.

— Ладно, вполне возможно… Я вот только одного не могу понять, как так получилось, что ты, пятнадцатилетняя девушка, не упала от выпитого, а парень, который намного тяжелее тебя, «ушел»?

— Пап, во — первых, ну сколько мы выпили? По стакану сразу, и потом, по три рюмочки.

— Стаканы вот эти? — папа покрутил передо мной один из стаканов.

— Н — наверное… да, вроде он. — ну, естественно он. Я точно помню, что именно по этому шлифованному рисунку стекало вино.

— То есть сто пятьдесят и три раза по пятьдесят? Итого триста грамм. Лена, лучше скажи честно, что ты сделала? Лена, от трехсот грамм вина, кто‑кто, а ты должна была «уйти» первой. А «ушел» Валентин… А ты еще и сидишь сейчас передо мной и ведешь вполне связанную речь.