Земля кочевников - [17]

Исход рабочих семей продолжался до июня. Когда уехали последние, ворота заперли на замок, на забор повесили камеры видеонаблюдения и знаки «ПРОХОДА НЕТ». Дома, а также бассейн, две церкви, почта и поле для гольфа с девятью лунками остались гнить. Даже местный индекс, 89405, перестал существовать. Чтобы территория не зарастала, компания оставила там два десятка коз, которые бродили по новоиспеченному городу-призраку, как стадо органических газонокосилок. Спустя годы приезжие будут сравнивать это место, эту картотеку прерванных жизней, с Чернобылем[36]. В заводском офисе на столе остались недопитые чашки кофе, а календари показывали дату остановки производства[37].

Но кое-где Эмпайр продолжал жить, хотя это выглядело довольно зловеще. В 2017 году можно было открыть просмотр улиц на Google-картах, найти соответствующую отметку в пустыне Блэк-Рок и посмотреть на стоящие у дорог машины, возделанные садики и людей, безмятежно поливающих лужайки. Все они замерли на фотографическом пейзаже, который не обновляли с 2009 года[38].

Когда умирал Эмпайр, в сотне километров к югу расцветал новый и совсем иной рабочий городок. Во многих смыслах это была полная противоположность Эмпайру. Этот городок населяли не стремящиеся к стабильной обеспеченной жизни работники завода, а представители «прекариата»: люди, работающие на временных должностях за низкую оплату. Точнее, это были сотни сезонных работников, живших в фургонах, трейлерах, грузовиках, а иногда даже в палатках. Каждый раз по осени они наводняли стоянки для фургонов вокруг Фернли. Линда еще не знала, что скоро присоединится к ним. Многим из этих людей было по шестьдесят-семьдесят лет, им уже полагалось выходить на пенсию. Большинство проезжали сотни километров – и переносили стандартные унижения вроде проверок на криминальное прошлое или тестов на наркотики – ради возможности зарабатывать 11,5 доллара в час плюс сверхурочные на временных работах на складах. Они собирались провести здесь начало зимы, хотя большинство их домов на колесах не были приспособлены для жизни при отрицательных температурах. Нанимателем оказалась Amazon.com.

Amazon приглашала этих рабочих в рамках программы CamperForce: рабочая единица, сформированная из кочевников, которые будут временно трудиться на складах, так называемых пунктах выдачи. Вместе с тысячами обычных временщиков их нанимают в пик сезона продаж, когда поставки значительно увеличиваются; этот приток потребителей приходится на три-четыре месяца перед Рождеством.

Amazon не раскрывает прессе точное число персонала, но, когда я в частной беседе спросила менеджера CamperForce, нанимавшую новых людей в Аризоне, о размерах программы, та ответила, что это около двух тысяч работников. (Это было в 2014-м. В 2016-м Amazon перестала нанимать работников CamperForce раньше обычного, потому что «в этот год было подано рекордное количество заявок», как написал в Facebook бывший администратор программы.)

Рабочая смена длится десять часов или даже больше, за это время некоторые проходят более двадцати четырех километров по бетонному полу, при этом нагибаясь, приседая, дотягиваясь и забираясь на стремянки, так как они должны отсматривать, сортировать и фасовать продукты[39]. Когда предпраздничная гонка подходит к концу, CamperForce больше Amazon не требуется и программа закрывается. Работники уезжают друг за другом, и менеджеры восторженно называют это парадом задних фар.

Первым участником CamperForce, которого я опрашивала в течение долгого времени – несколько месяцев, – был мужчина. Назову его Дон Уилер. (Имя не настоящее, почему – поясню позже.) Последние два года на основной работе (инспектор программного обеспечения) он провел в разъездах: Гонконг, Париж, Сидней и Тель-Авив. В 2002 году он вышел на пенсию, что давало ему возможность наконец-то осесть: вместе с женой они жили в Беркли, в доме 1930-х годов постройки, выдержанном в испанском неоколониальном стиле. Также это давало ему возможность отдаться давней страсти: скоростным автомобилям. Он купил красно-белый Mini Cooper S, прокачал его до 210 лошадиных сил и тренировался до тех пор, пока не пришел третьим во всеамериканских гонках.

Скоростные времена быстро миновали. К тому моменту, когда я начала переписываться с Доном по электронной почте, ему было шестьдесят девять, он развелся и жил на парковке для автофургонов рядом со складом в Фернли. Дом после развода остался жене. Кризис 2008 года съел его сбережения. Ему пришлось продать Mini Cooper.

Вместе с Доном жил Риццо, джек-рассел-терьер весом семь килограммов, в трейлере марки Airstream 1990 года выпуска, который он ласково называл «Элли» (по номеру 300LE), с пластиковой танцовщицей на приборной доске и постерами с гоночными автомобилями на жалюзи. В прежней жизни он тратил около 100 000 долларов в год. В новой научился обходиться всего лишь 75 долларами в неделю.

К концу летнего сезона 2013 года Дон ожидал, что будет работать на складе Amazon пять ночей в неделю до рассвета, сменами по двенадцать часов, с тридцатью минутами на обед и двумя перерывами по пятнадцать минут. Б