Земля горячая - [69]
— У, гад! — багровея, процедил сквозь зубы Жорка.
— Не шипи, не боюсь! Хватит! Конец твоей власти, Жора. Не боюсь!
— И бояться нечего, — снова раздались голоса. — В обиду не дадим, Витька!
Я ждала приговора и думала, что у грузчиков не хватит смелости объявить его. Но приговор все же объявили. Он гласил: Матвея и двух других взять на поруки, а Жорку за тунеядство выселить из общежития и просить начальника порта уволить с работы.
— Хорошо придумали вы насчет суда, — сказал Пышный. — Да вот беда — по какой статье мы уволим этого самого Жорку? Ведь трудовое законодательство не позволяет…
— Статья есть! — вмешался Александр Егорович.
— Какая?
— Приговор товарищеского суда! Разве он — не основание? Предлагаю записать в трудовой книжке: «Уволен по решению товарищеского суда за тунеядство!»
— М-да. Ну, так можно, — согласился Толя.
Александр Егорович подозвал меня.
— Галина, пригласи-ка Виктора к нам. Не стоит ему сегодня оставаться в общежитии…
— А Кириллову, а Степанову, а Борису?..
— За них я спокоен. Эти себя в обиду не дадут, а с Виктором, сама понимаешь, дело особое…
В поисках Покровского-Дубровского я затерялась в толпе взволнованных грузчиков, прислушиваясь к их разговору: «Давно бы так, а то житья нет. И всего-то их горстка…»
Около Виктора собралось много знакомых ребят, я взяла его под руку и только хотела пригласить к нам, как откуда ни возьмись вынырнул Жорка, демонстративно натянул кепку на лоб, мрачно сверкнул глазами, словно говоря: «Я вам еще покажу!», и тут же, круто повернувшись, вышел. Вслед за ним потянулся, как побитая собака, Матвей, Дружки их продолжали сидеть на скамье, ни на кого не глядя.
К ним подошел Кириллов.
— Причаливай, ребята, к нашей бригаде. Хватит гонять шапку по кругу, теперь таким макаром не проживешь, — сказал он.
Один из парней посмотрел в сторону Бориса и Степанова.
— А возьмете?
— Факт. Но с одним условием — лодыря не гонять!
— Да уж как-нибудь…
— «Как-нибудь» не годится! Нам надо как следует, — весело сказал Кириллов.
Из общежития грузчиков домой мы шли втроем: Виктор, я и Александр Егорович. «Ну вот, дышать стало легче, — подумала я. — Грузчики сами избавились от тунеядцев и хулиганов. Только бы побыстрей убрать Жорку! А Матвей… Что ж Матвей, он пока еще плетется за Жоркой. Как бы оторвать его? Толя говорит, что нет статьи в трудовом законодательстве насчет тунеядцев. Ну и что же, что нет, жизнь сама подсказывает, как поступать в таких случаях».
От Жорки мы избавимся… Но тут я почувствовала вдруг угрызения совести. А как посмотрит на него другой коллектив, куда он попадет?
Нам, портовикам, коллектив этот спасибо не скажет. Но иначе тоже нельзя…
ГЛАВА XXVI
Это воскресенье не было похоже на все другие. Я проснулась от крика Саньки Бакланова и сразу посмотрела на часы: полдесятого!.. Вот это соня!
Еще отшумела одна неделя. Дни бегут. Не успеешь оглянуться — придет лето, а с ним и горячая пора в порту. Люблю я навигацию: на рейде стоят суда, с их палуб веет запахом сандалового дерева из Индии, соленых ветров Бискайского залива, знаменитой жупановской сельди, кедровой смолы…
«Скорей бы навигация!..» — подумала я и огляделась: где же Шура? Подошла к окну. Мне интересно было узнать, чем это занимается Санька, уж больно голос его звонок и задирист. Я готова была подхватить вслед за ним веселую песню моего детства:
— Тетя Шура, и ваши сбивать? — донеслось с улицы.
— Сбивай! — закричала Шура.
Я откинула занавеску и увидела за окном Саньку с огромной палкой в руках, нацеливающегося на сосульки. Сосульки эти вот уже несколько дней не давали покоя Шуре: чего доброго, подтают и упадут на голову какому-нибудь мальчишке. Все это верно, но в то же время мне было жаль сбивать сосульки — я часто любовалась ими. Они как-то уводили меня в детство: огромные, мечущие по утрам искры на солнце и днем, когда мы прибегали обедать, плачущие… Солнышко пригревало их, и они, как Снегурочка, в первые дни весны начинали плакать. А Шуре сосульки не нравились, вот и уговорила она Саньку сбить их.
Заметив меня, Шура закричала:
— Вставай, лежебока! День-то какой начинается! Пошли на реку!
— Зачем? — спросила я.
Шура, не ответив, влетела в комнату.
— Давай скорей завтракать — и айда!..
— Куда это?
— Да говорю — на реку! К устью! Сегодня океан смирный, ласковый, ночью накидал нам гостинцев. Есть что подобрать. Хватит гонять лодыря и жить за чужой счет!
— То есть как это за чужой? — удивилась я.
— Очень просто — пойдем собирать лед. Чего смотришь? Возьмем Саньку, мешки, салазки. А то стыдно — за зиму ни разу не сходили ни за водой, ни за льдом, все Баклановы да Ваня Толман. Совесть надо иметь! Давай поторапливайся, а потом и белье еще постираем.
Завтрак у нее уже был готов — жареная картошка и кофе.
Шура ела с неохотой.
— Ты чего это не ешь? — спросила я.
— Не могу, тошнит… Ты еще ни у кого не спрашивала?
— У кого же я спрошу?
— Но ведь ты замужняя! Что же здесь такого? Ты же знакома с этой, как ее… ну, с врачихой из рыбокомбинатовской больницы.
— С Тихомировой?
— Да… Галка, будь другом, поторопись, пока не поздно…
Мне хотелось помочь Шуре, очень хотелось, а как и с чего начать разговор с Тихомировой, я не знала. Но чтобы успокоить Шуру, я сказала:
В повести «Меж крутых бережков» рассказывается о судьбе современной деревенской молодежи, о выборе ею после окончания школы своего жизненного пути, о любви к родному краю, о творческом труде. Наиболее удачным и запоминающимся получился образ десятиклассницы Фени, простой советской девушки из деревни. Феня предстает перед читателем натурой чистой, целеустремленной и твердой в своих убеждениях. Такие, как Феня, не пойдут против своей совести, не подведут друзей, не склонят головы перед трудностями и сложностями жизни. Василия Золотова читатели знают по книгам «Там, где шумит море», «Земля горячая», «Придет и твоя весна» и др.
Новый роман Владимира Степаненко — многоплановое произведение, в котором прослежены судьбы двух поколений — фронтовиков и их детей. Писатель правдиво, с большим знанием деталей, показывает дни мирной учебы наших воинов. Для молодого летчика лейтенанта Владимира Кузовлева примером служит командующий генерал-лейтенант Николай Дмитриевич Луговой и замполит эскадрильи майор Федоров. В ночном полете Кузовлев сбивает нарушителя границы. Упав в холодное море, летчик побеждает стихию и остается живым. Роман «Дежурный по звездам» показывает мужание молодых воинов, которые приняли от старшего поколения эстафету славных дел.
Многие читатели знают Ивана Васильевича Вострышева как журналиста и литературоведа, автора брошюр и статей, пропагандирующих художественную литературу. Родился он в 1904 году в селе Большое Болдино, Горьковской области, в бедной крестьянской семье. В 1925 году вступил в члены КПСС. Более 15 лет работал в редакциях газет и журналов. В годы Великой Отечественной войны был на фронте. В 1949 г. окончил Академию общественных наук, затем работал научным сотрудником Института мировой литературы. Книга И. В. Вострышева «Зимой в Подлипках» посвящена колхозной жизни, судьбам людей современной деревни.
«Перевал» — советская литературная группа, существовавшая в 1923–1932 годах.
Сборник произведений грузинского советского писателя Чиладзе Тамаза Ивановича (р. 1931). В произведениях Т. Чиладзе отражены актуальные проблемы современности; его основной герой — молодой человек 50–60-х гг., ищущий своё место в жизни.
Размышление о тайнах писательского мастерства М. Булгакова, И. Бунина, А. Платонова… Лики времени 30—40—50-х годов: Литинститут, встречи с К. Паустовским, Ю. Олешей… Автор находит свой особый, национальный взгляд на события нашей повседневной жизни, на важнейшие явления литературы.
«Голодная степь» — роман о рабочем классе, о дружбе людей разных национальностей. Время действия романа — начало пятидесятых годов, место действия — Ленинград и Голодная степь в Узбекистане. Туда, на строящийся хлопкозавод, приезжают ленинградские рабочие-монтажники, чтобы собрать дизели и генераторы, пустить дизель-электрическую станцию. Большое место в романе занимают нравственные проблемы. Герои молоды, они любят, ревнуют, размышляют о жизни, о своем месте в ней.