Земля горячая - [16]
— Собственно говоря, почему это тебя, Леша, интересует?
Вместо Крылова ответил Сашка:
— Ленка ругается — муж все время пропадает на катере, а ей холодно спать одной…
— Не в этом дело, — возразил Лешка, — мне непонятно одно — ведь условия труда здесь куда тяжелее, чем в Панине. Почему же тогда у нас двухсменка? Ворочаешь, как дьявол, по двенадцати часов в сутки, того и гляди ноги протянешь…
— Тут что-то не то, ребята, надо поговорить с начальником порта и с капитаном, — вмешалась я.
— Уморила! Нашла с кем разговаривать — с начальником порта! Да он здесь царь и бог, что хочет, то и делает, а капитана порта еще нет, порт только создается. В отделе труда и зарплаты сидят дубы и совсем не интересуются, что творится в порту, — сказал запальчиво Сашка.
— Ну, знаешь ли, надо сперва разузнать все, а потом кричать! А то торчите в палатке, знай только гоняете в козла целыми вечерами.
— Что же прикажете делать?
Тут и я растерялась. Действительно, что оставалось делать? Клуба нет, в рыбокомбинатовский не находишься, и игр, кроме домино и лото, никаких… Порт только что организовался на базе какой-то перевалочной точки рыбаков, и все люди, кроме нас, были совершенно не знакомы с работой морского транспорта. Было над чем подумать. Лешка задал вопрос серьезный, стоящий. Действительно, почему на катерах в Усть-Гремучем люди должны потеть по двенадцати часов в сутки?
— Леша, — обратилась я к Крылову, — может, вам доплачивают сверхурочные за эти самые недостающие единицы?
— Как бы не так! Вот тут-то и главное. И порткомора[2], как назло, нет, обратиться некуда.
— Ты погоди шуметь, дай подумать, — сказала Шура, — завтра дам ответ. — И отошла от стола, за которым играли в лото.
Когда я легла спать, на топчан ко мне перебралась Шура, и мы, по обычаю, начали наш ночной разговор. Она спросила:
— Галя, как мне быть? Штатное расписание нигде не утверждено, просто отпечатано на машинке…
— А может, подлинник в бухгалтерии?
— Нет его там…
— Ладно, утро вечера мудренее. Завтра я с утра зайду к тебе, посмотрим…
И вот мы с ней сидим над штатным расписанием плавсостава. Если я была сильна в делах коммерческой эксплуатации порта, то в этих вопросах, попросту говоря, плавала.
Потом мы уткнулись в трудовое законодательство и тут ничего подходящего не нашли. Я случайно вспомнила, что у меня где-то в делах есть коллективный договор Панинского порта. Долго не раздумывая, бросилась в свою рабочую комнату, нашла договор — и бегом обратно. В нем черным по белому сказано, что на катерах команда предусмотрена в девять человек. Шура непонимающе уставилась на меня. Как быть?
— Сходи в кадры, — посоветовала я.
И вот Шура в отделе кадров. Начальник отдела Основин, демобилизованный майор, встретил Шуру очень приветливо, а когда узнал, зачем она пришла, огорчился.
— К сожалению, девушка, ничем не могу помочь вам: штатное расписание в пароходстве на утверждении.
— Какое расписание? — спросила Шура.
— То, что у вас.
— Как же тогда получается: команды катеров должны работать по двенадцать часов?.. Это же безобразие!
Основин задумался.
— Знаете что, пойдемте-ка к Булатову, возможно, он растолкует нам. Я тоже что-то недопонимаю.
Шура упрятала под мичманку глянцевито-темный узел волос. Мичманка наделась строго, но не без кокетства.
На улице подморозило. В воздухе вились редкие снежинки, то собираясь опуститься на землю, то снова взмывая в небо и пропадая в потоках ветра над всклокоченной гривой океана.
Я как раз только что зашла к Булатову: надо было доложить ему о том, что на территории порта находится много грузов без договоров и что порт недополучает деньги за аренду, а самое главное — груз не вывозится, тогда как нам самим нужна складская площадь.
Булатов был в отличном настроении.
— Берите, побольше берите грошей с клиентуры, особенно с рыбаков — они народ богатый! — говорил он, потирая руки.
— Да, но ведь без договоров и соглашений мы не имеем права брать?
— Так заключайте! Вам и карты в руки, — похлопал он меня по плечу, тем самым давая понять, что разговор окончен.
Я хотела было уже уходить, как на пороге появились Шура и Основин.
— Певчая, минутку подождите, вы здесь понадобитесь, — сказал Основин.
Я присела на стул.
— Ну, что там у вас? — недовольно проговорил Булатов.
— Да вот отдел труда и зарплаты поднимает вопрос о неточностях в штатном расписании для плавсостава.
Булатов посмотрел на Шуру. Я тоже. Она сидела сосредоточенная и серьезная, глядя прямо в лицо начальника порта.
— А в чем, милая барышня, вы видите неточность?
Шура встала и, тушуясь, начала искать нужную страницу в колдоговоре Панинского порта.
— Что это у вас?
— Колдоговор.
— Чей?
— Панинского порта…
— Откуда к вам попал он?
— Мной привезен, — вмешалась я в разговор.
— Зачем?
Теперь и я в свою очередь растерялась. Булатов говорил всегда грубовато, отрывисто и иной раз сбивал с толку. Сейчас меня выручила Шура.
— Договор этот я попросила для примера, но и без того известно, что по трудовому законодательству положено работать восемь часов в сутки, и на многих предприятиях введен и семичасовой рабочий день. Почему же в Усть-Гремучем люди потеют по двенадцати часов? Я считаю это неправильным, это возмутительно, товарищ Булатов! Ошибку надо немедленно исправить!
В повести «Меж крутых бережков» рассказывается о судьбе современной деревенской молодежи, о выборе ею после окончания школы своего жизненного пути, о любви к родному краю, о творческом труде. Наиболее удачным и запоминающимся получился образ десятиклассницы Фени, простой советской девушки из деревни. Феня предстает перед читателем натурой чистой, целеустремленной и твердой в своих убеждениях. Такие, как Феня, не пойдут против своей совести, не подведут друзей, не склонят головы перед трудностями и сложностями жизни. Василия Золотова читатели знают по книгам «Там, где шумит море», «Земля горячая», «Придет и твоя весна» и др.
Читателям хорошо известны романы Михаила Коршунова «Бульвар под ливнем», «Подростки», сборники его повестей и рассказов. Действие нового романа «Автограф» происходит в сегодняшней Москве. Одна из центральных проблем, которую ставит в своем произведении автор — место художника в современном обществе.
Владимира Войновича, как автора, не надо представлять. Кто не читал — сам виноват. А что такое сказки, знает каждый ребенок! Хотя эти сказки следует все-таки сначала прочитать: слишком не реальные, слишком грустные, слишком на смех.
Зафесов Геннадий Рамазанович родился в 1936 году в ауле Кошехабль Кошехабльского района Адыгейской автономной области. Окончил юридический факультет МГУ. Работал по специальности. Был на комсомольской работе. Учился в аспирантуре Института мировой экономики и международных отношений АН СССР. Кандидат экономических наук В 1965 году пришел в «Правду». С 1968 по 1976 год был собственным корреспондентом в Республике Куба и странах Центральной Америки. С 1978 по 1986 год — собственный корреспондент «Правды» в Италии.
Читателю широко известны романы и повести Евгения Пермяка «Сказка о сером волке», «Последние заморозки», «Горбатый медведь», «Царство Тихой Лутони», «Сольвинские мемории», «Яр-город». Действие нового романа Евгения Пермяка происходит в начале нашего века на Урале. Одним из главных героев этого повествования является молодой, предприимчивый фабрикант-миллионер Платон Акинфин. Одержимый идеями умиротворения классовых противоречий, он увлекает за собой сторонников и сподвижников, поверивших в «гармоническое сотрудничество» фабрикантов и рабочих. Предвосхищая своих далеких, вольных или невольных преемников — теоретиков «народного капитализма», так называемых «конвергенций» и других проповедей об идиллическом «единении» труда и капитала, Акинфин создает крупное, акционерное общество, символически названное им: «РАВНОВЕСИЕ». Ослепленный зыбкими удачами, Акинфин верит, что нм найден магический ключ, открывающий врата в безмятежное царство нерушимого содружества «добросердечных» поработителей и «осчастливленных» ими порабощенных… Об этом и повествуется в романе-сказе, романе-притче, аллегорически озаглавленном: «Очарование темноты».
Человек и современное промышленное производство — тема нового романа Е. Каплинской. Автор ставит перед своими героями наиболее острые проблемы нашего времени, которые они решают в соответствии с их мировоззрением, основанным на высоконравственной отношении к труду. Особую роль играет в романе образ Москвы, которая, постоянно меняясь, остается в сердцах старожилов символом добра, справедливости и трудолюбия.
Виктор Макарович Малыгин родился в 1910 году в деревне Выползово, Каргопольского района, Архангельской области, в семье крестьянина. На родине окончил семилетку, а в гор. Ульяновске — заводскую школу ФЗУ и работал слесарем. Здесь же в 1931 году вступил в члены КПСС. В 1931 году коллектив инструментального цеха завода выдвинул В. Малыгина на работу в заводскую многотиражку. В 1935 году В. Малыгин окончил Московский институт журналистики имени «Правды». После института работал в газетах «Советская молодежь» (г. Калинин), «Красное знамя» (г. Владивосток), «Комсомольская правда», «Рабочая Москва». С 1944 года В. Малыгин работает в «Правде» собственным корреспондентом: на Дальнем Востоке, на Кубани, в Венгрии, в Латвии; с 1954 гола — в Оренбургской области.