Земля горячая - [18]
— Айда!
И только было протянула руку, чтобы открыть дверь, как на пороге появился Карпухин.
— Куда это, голубушки, разогнались? — не без ехидства спросил он, посматривая то на меня, то на Лену.
— Понимаете… — начала было я, но он тут же перебил:
— Квартирку получили? Ну, бегите, бегите, ордерок-то где?
— Вот он… Вот! — обрадованно протянула ему бумажку Лена.
— Раз документ на руках, считай, хоромы уже ваши.
И вот мы, наскоро собрав свои вещички и уложив их на телегу, плетемся по грязи вслед за худющей клячей, на которой в Усть-Гремучем возят воду. Плетемся к своему местожительству… Для нашей палатки ордер на квартиру — событие. Сашка не находит себе места. Это он достал нам на радостях клячу.
— Смотрите не зажильте новоселье! — подзуживает он.
Мы отшучиваемся, посматривая на скудную свою кладь. Топчаны из палатки нам не разрешили увозить, а кроватей с пружинными матрацами еще не успели приобрести. Лена встревожена — на чем будем спать? Я со смехом ей отвечаю: «На полу. Ведь дом не палатка».
Вдруг Лена споткнулась и шлепнулась. Кастрюля, которую она несла, выпала из ее рук, и пролился суп. Меня разобрал смех. Я сама едва не выронила банку с чайным грибом и сковородку с рыбой. Глядя на нас, улыбнулся и суровый возчик. Кое-как, с горем пополам, добрались мы до того дома, который предназначался для нашего жилья. Возле него уже стояли Шура и Лешка. Лешка смерил нас косоватым взглядом, спросил:
— Чего это вы заторопились?
— Как чего? — ответила я. — А вдруг кто-нибудь займет?
— Займет!.. — зло усмехнулся он — В домишке давным-давно живут люди и никуда не собираются уезжать.
Лена в недоумении посмотрела на меня, я — на Лену.
Возчик решительно начал скидывать чемоданы и наспех свернутые узлы.
— Эй, дядя, подожди швырять-то, — нахмурился Лешка, — придется везти обратно.
— Как обратно? — удивилась я.
— А вот так, — окончательно рассердился Лешка, — езжайте восвояси подобру-поздорову. Никто нас в этот дом не пустит.
— А ордер?
— Ордер твой только для одного дела годится!..
И тут я вспомнила ехидный смешок Карпухина… Так вот что означал этот смешок!
— Стой-ка, Леша. А кто тут живет и почему нам дали ордер? — спросила я.
— Живет здесь вот уже шесть лет бухгалтер рыбокомбината, у него пятеро детей, и никуда он не собирается уезжать, да вот и сам он… Легок на помине.
Из дома вышел пожилой мужчина. Я — к нему:
— Скажите, пожалуйста…
Обитатель дома перебил меня:
— Разговаривайте, девушка, со своим начальником, да посмелее, чтобы он зря не гонял подчиненных.
Недолго думая я понеслась в ЖКО.
— Какое вы имеете право выписывать ордер, зная, что в доме живут люди? — накинулась я на Жлобу, начальника жилотдела.
— Булатов приказал, мое дело маленькое, — развел руками Жлоба.
— А к чему торопили?
— Чтоб урок преподать вам. Законники! Надо же было убедить вас, что вы приехали на Камчатку.
Мимо протрусила подвода с злополучными нашими пожитками. Ни с того ни с сего вперемешку со снегом припустил дождь. Лешка кивнул мне:
— Пошли к Булатову!
Я попыталась пригласить и Шуру, но она безнадежно махнула рукой и, опустив голову, поплелась к палатке.
У начальника порта — никого; сидит за столом, пыхтит, пишет. Губы по-деловому суровы, из угла в угол рта ходит папироска.
— Что скажете, молодые люди? — исподлобья уставился он на нас.
Лешка молча посмотрел на меня. Я же — удивительное дело! — с непостижимым спокойствием села против Булатова и раздельно, как бы диктуя, произнесла:
— Мы бы хотели поговорить с вами в присутствии юриста и парторга.
— Можно, — с неожиданной охотой согласился Булатов и нажал кнопку. — Рая, — обратился он к вошедшей секретарше, — пригласи-ка, пожалуйста, парторга и юриста. — Ну-с, а пока они подойдут, будем толковать…
Я мучительно думала, с чего бы начать разговор. Булатову должно стать ясно, что, приехав в Усть-Гремучий, я уважала его, теперь же за издевательство над людьми ненавижу. С чего начать?.. И вдруг я услышала голос Лешки:
— Семен Антонович, скажите, пожалуйста, вы знали, что дом занят, когда давали указание выписывать нам ордер?
— Знал.
— Так зачем же вы обманули нас?
— Минуточку. Сейчас вам все будет понятно…
В это время в кабинет вошли юрист и парторг. Я старалась не смотреть на самодовольное лицо Булатова. Он тем временем достал из стола какую-то кипу бумаг.
— Вот, — сказал он, — по акту нам отошли те дома, на которые мы претендуем, но в них живут работники рыбокомбината, и ни один прокурор не даст санкции на их выселение.
— Так что же, выходит, мы сами должны выселять их? — возмутился Лешка.
— Хотя бы и так.
— Ну уж, извините! Я не намерен выбрасывать ребячьи пеленки. Хватит! Мы это так не оставим.
— Можете жаловаться. Квартир у меня нет и не предвидится, и в райисполкоме и райкоме партии об этом знают.
— Семен Антонович, вы же неправы, — вмешался парторг. — Зачем озлоблять людей и ставить их в неловкое положение? По-моему, мы с вами говорили: надо форсировать постройку нового общежития…
— Говорили, говорили, давно знаю, что говорили. Я не двужильный. Поймите, ведь это Камчатка! Надо примиряться с условиями и не устраивать итальянских забастовок.
Парторг удивленно посмотрел на Булатова.
В повести «Меж крутых бережков» рассказывается о судьбе современной деревенской молодежи, о выборе ею после окончания школы своего жизненного пути, о любви к родному краю, о творческом труде. Наиболее удачным и запоминающимся получился образ десятиклассницы Фени, простой советской девушки из деревни. Феня предстает перед читателем натурой чистой, целеустремленной и твердой в своих убеждениях. Такие, как Феня, не пойдут против своей совести, не подведут друзей, не склонят головы перед трудностями и сложностями жизни. Василия Золотова читатели знают по книгам «Там, где шумит море», «Земля горячая», «Придет и твоя весна» и др.
Читателям хорошо известны романы Михаила Коршунова «Бульвар под ливнем», «Подростки», сборники его повестей и рассказов. Действие нового романа «Автограф» происходит в сегодняшней Москве. Одна из центральных проблем, которую ставит в своем произведении автор — место художника в современном обществе.
Владимира Войновича, как автора, не надо представлять. Кто не читал — сам виноват. А что такое сказки, знает каждый ребенок! Хотя эти сказки следует все-таки сначала прочитать: слишком не реальные, слишком грустные, слишком на смех.
Зафесов Геннадий Рамазанович родился в 1936 году в ауле Кошехабль Кошехабльского района Адыгейской автономной области. Окончил юридический факультет МГУ. Работал по специальности. Был на комсомольской работе. Учился в аспирантуре Института мировой экономики и международных отношений АН СССР. Кандидат экономических наук В 1965 году пришел в «Правду». С 1968 по 1976 год был собственным корреспондентом в Республике Куба и странах Центральной Америки. С 1978 по 1986 год — собственный корреспондент «Правды» в Италии.
Читателю широко известны романы и повести Евгения Пермяка «Сказка о сером волке», «Последние заморозки», «Горбатый медведь», «Царство Тихой Лутони», «Сольвинские мемории», «Яр-город». Действие нового романа Евгения Пермяка происходит в начале нашего века на Урале. Одним из главных героев этого повествования является молодой, предприимчивый фабрикант-миллионер Платон Акинфин. Одержимый идеями умиротворения классовых противоречий, он увлекает за собой сторонников и сподвижников, поверивших в «гармоническое сотрудничество» фабрикантов и рабочих. Предвосхищая своих далеких, вольных или невольных преемников — теоретиков «народного капитализма», так называемых «конвергенций» и других проповедей об идиллическом «единении» труда и капитала, Акинфин создает крупное, акционерное общество, символически названное им: «РАВНОВЕСИЕ». Ослепленный зыбкими удачами, Акинфин верит, что нм найден магический ключ, открывающий врата в безмятежное царство нерушимого содружества «добросердечных» поработителей и «осчастливленных» ими порабощенных… Об этом и повествуется в романе-сказе, романе-притче, аллегорически озаглавленном: «Очарование темноты».
Человек и современное промышленное производство — тема нового романа Е. Каплинской. Автор ставит перед своими героями наиболее острые проблемы нашего времени, которые они решают в соответствии с их мировоззрением, основанным на высоконравственной отношении к труду. Особую роль играет в романе образ Москвы, которая, постоянно меняясь, остается в сердцах старожилов символом добра, справедливости и трудолюбия.
Виктор Макарович Малыгин родился в 1910 году в деревне Выползово, Каргопольского района, Архангельской области, в семье крестьянина. На родине окончил семилетку, а в гор. Ульяновске — заводскую школу ФЗУ и работал слесарем. Здесь же в 1931 году вступил в члены КПСС. В 1931 году коллектив инструментального цеха завода выдвинул В. Малыгина на работу в заводскую многотиражку. В 1935 году В. Малыгин окончил Московский институт журналистики имени «Правды». После института работал в газетах «Советская молодежь» (г. Калинин), «Красное знамя» (г. Владивосток), «Комсомольская правда», «Рабочая Москва». С 1944 года В. Малыгин работает в «Правде» собственным корреспондентом: на Дальнем Востоке, на Кубани, в Венгрии, в Латвии; с 1954 гола — в Оренбургской области.