Земля для всех - [4]
Лес становился все глуше, темнее. Широколапые елки закрыли небо. Заросшая мелким вязовником узкая тропа ползла среди старого леса, будто сытая змея. На толстых сучьях висели зеленоватые бороды. Золта боялся их, качался в седле туда-сюда, как шаман Лисня перед очагом-чувалом, и ругал кобылиц.
Вдруг взревел за спиной Мойпер, хозяин урочища. Ожил, зашумел мертвый лес. Закаркали вороны. Кобылицы, мелькнув, скрылись за поворотом. Его конь испуганно заржал и рванулся за ними.
Обезумевшие кони неслись, как духи. Кони чуяли беду… Прижавшись щекой к теплой шее коня, Золта слушал стук копыт о крепкие корни и уговаривал Нуми Торума не губить его. «Буду, буду, великий, мазать рыло тебе горячей кровью», — обещал он богу. Бог больно хлестнул его по ноге, и тропа стала шире. Конь вынес его к речке. Кобылицы перемахнули неширокую и быструю Сюзью и понеслись в гору. На горе их ждали молодые охотники с ременными арканами.
Когда Золта поднялся в гору и заехал в пауль, белых кобылиц уже увели.
Он ехал мимо пустующих зимних юрт и думал, что и ему надо переходить в летний чум. Он построил его еще в месяц налима, но перейти не успел — к брату Юргану подкралась хворь.
Над его юртой курился дымок, пахло рыбой. Он слез с коня, к нему бросились собаки, рыбья чешуя блестела на собачьих мордах.
По узкому и темному лазу Золта спустился в юрту.
У чувала сидели женщины. Они выбирали из корзин жирную белую рыбу, складывали ее в большие горшки и пели:
Золта толкнул в спину жену. Она отползла, освободив ему место перед огнем. Он поел кислой рыбы и вареной травы, снял старую малицу, надел праздничную и опоясался длинным булгарским мечом. С непривычки давили железные нагрудники, меч бил его по ногам. Он кое-как вылез из юрты и, хромая, пошел к брату.
Перед деревянной юртой князя шумели, потрясая оружием, молодые пастухи и охотники.
— Сожгем гнездо Руса! — кричали они.
Он поглядел на них, проворчал:
— Кони чуяли беду… — и, подняв тяжелую медвежью шкуру, залез в юрту.
Брат в кожаной малице сидел у чувала, глядел на догорающие угли.
Орлай, любимый сын князя, бегал по юрте и кричал:
— Сожгем гнездо Руса! Вытопчем поля, уведем женщин.
Брат молчал… Много мужчин в большом роде Юргана, молодых и старых. Но мало мудрых.
Желая здоровья брату, Золта потерся носом о его колючую щеку и сел рядом, на мягкую шкуру.
Они долго сидели молча — седые, старые, глядели на умирающий огонь и думали.
— Утром сын Руса был в капище, — сказал князь.
Золта промолчал, погладил больную ногу и подумал, что опять бог шамана Лисни ошибся: сын Руса был в капище, а великий Нуми Торум хлестнул суком его.
Орлай присел перед ними, положив меч на колени.
— Уйдет зверь, уйдет рыба, — заговорил он, — наши кобылицы не дадут молока. Великий Нуми Торум сердится, великий и невидимый хочет крови. Так сказал шаман Лисня. Шаман велит идти в гнездо Руса. — В темных глазах Орлая плясали искры зла и нетерпения. Он тряс рукоять меча. — В нашем роду есть воины, отец!
Князь вздохнул.
— Меч у воина, как мозоль у старика, — сказал он сыну. — Есть мечи, Орлай, и у братьев Кондратия Руса. Крепкие мечи у них, и крепкие руки.
Золта слушал брата, кряхтел… Кондратий Рус спас его: в темный месяц метелей приволок на лыжах в свою деревянную юрту и накормил мясом.
— Не бойся братьев Руса, отец! — кричал Орлай. — Князь Асыка воин! Князь Асыка нам брат и сородич! Шаман Лисня послал к нему своего раба…
— Шаман Лисня из рода Узкогрудых, — сказал сыну Юрган. — Князь Асыка, как ветер: сегодня он здесь, а прошла ночь, его уже нет. Где стояли чумы князя, осталась зола. А наши юрты вросли в землю, как старые ели. Я тоже был молодым, Орлан, как и ты, не расставался с булгарским мечом. Ночью я клал его под голову… Однажды мы поспорили на Шабирь-озере с соседями из большого ултыра. Мы не хотели делиться с ними рыбой, мы называли озеро «нашим». Я собрал два десятка молодых воинов. У родового костра мы поклялись сжечь земляные юрты ултырян, угнать скот и молодых женщин. Я поднял меч, в знак верности клятве хотел рассечь живой огонь родового костра… «Ты молод и храбр, сын мой, — сказал мне тогда отец, — ты чтишь великого бога предков, но ты забыл о матери. Она из большого ултыра». Я ушел от большого костра с отцом. Мы шли долго. Тайные лесные тропы уводили нас все дальше и дальше от пауля. И только на третий день перед заходом солнца мы подошли к старому городищу. У него не было ворот, гнилые стены осели, рвы заросли. Мы не видели деревянных юрт, мы не видели чумов. Над буйной травой поднималась одна старая лиственница, а под ней сидела каменная старуха Йома — грозный бог ултырян. Отец бросил грозной старухе связку беличьих шкурок. Мы спустились в узкую темную нору, прошли семь шагов, задевая локтями землю, и остановились перед лазом в круглую юрту. Посреди юрты в чувале, окованном медью, горел большой огонь. У огня сидел старик. Отец сказал два слова. Сидевший у чувала старик ответил ему и пригласил нас к огню. Мы подошли, отец поклонился и положил к ногам старого воина двух куниц…
В этом выпуске «Библиотеки путешествий и приключений» мы предлагаем читателям исторические повести пермских писателей Андрея Ромашова и Алексея Домнина.Повесть А. Ромашова «Лесные всадники» рассказывает о давних событиях истории Прикамья. Тысячу лет назад великая река Кама так же несла свои воды среди могучих суровых лесов. Но жили на ее берегах другие люди — далекие предки современных манси и венгров.Беспрерывные набеги врагов заставили племя лесных всадников покинуть родину. Они ушли, но не покорились врагам.Вторая повесть — «Кондратий Рус» — рассказывает о первых русских переселенцах в Прикамье.
В повести рассказывается о сложных человеческих отношениях людей в период гражданской войны на Урале.
Повесть «Лесные всадники» – самое раннее историческое произведение писателя. В центре повествования – образ маленького шамана, несколько заданный и явно изначально задуманный автором как глубоко отрицательный, в чем сказывается влияние атеистически ориентированного советского мира, окружающего молодого тогда уральского писателя.
Странно сложились отношения между героями рассказа Марией Я Тихоном. Мария живет и мыслит и даже чувствовать хочет по схемам, заслоняющим от нее живую жизнь. Тихон же — человек, который целиком идет от окружающих фактов действительности. Мария хотя и любит Тихона, уже отклоняла его сватовство, потому что, по ее мнению, Тихон человек «несознательный». В рассказе говорится о том, что наша советская жизнь учит людей, смягчает их души.
В этой повести автор касается сложной и болезненной темы – воинственного противостояния языческого и христианского в сознании коми-пермяков и русичей, пытающихся жить рядом, нередко в одной семье.Драматические конфликты уходят в глубь патриархально-родовых отношений и в сферу борьбы с природой. Русским крестьянам нечего делить с местными «ултырянами», считает герой повести – крестьянин по имени Кондратий Рус. Куда важнее защитить себя от гнуса, голода, холода, потеснить таежную глухомань, чтобы отвоевать у леса пригодные для пахоты участки земли.
В 1694 г. в Лейпциге, в гостинице «Красный лев», произошел весьма прозаический случай, которому, по шутливому замечанию одного исследователя, немецкая литература обязана появлением выдающегося писателя: двое студентов местного университета за неуплату квартирных долгов были выброшены на улицу хозяйкой гостиницы. Так Кристиан Рейтер вступил на тернистый путь сатирика.При всей кажущейся простоте роман Рейтера – многоплановое и сложное произведение, впитавшее в себя самые разнообразные творческие традиции.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу вошли исторические произведения двух очень популярных в конце XIX - начале XX в. писателей - Д. Л. Мордовцева (1830-1905) и графа Е. А. Салиаса (1840-1908). Первого из них даже называли русским Вальтером Скоттом, второго - русским Дюма.Действие представленных в сборнике повести и романа разворачивается во времена царствования Екатерины II. Герои Мордовцева - мелкие мошенники, фальшивомонетчики и вымогатели. В основе повествования - реальные факты; автор использовал документы того времени, письма, указы императрицы.Роман Салиаса посвящен приключениям в России одного из самых загадочных авантюристов XVIII в.
Повесть об экспедиции к Северному полюсу капитана Дж. В. Де Лонга на пароходе «Жаннета» в 1879–1881 годах.
Как и едва ли не для каждой страны, для Испании существует свой стереотип: коррида, фламенко, вино, Кармен… И, разумеется, этими образами Испания не только не исчерпывается, но даже и не начинается. Она удивительно красива и многолика, эта страна между Пиренеями и морем.Неутомимый путешественник Генри Мортон приехал в Испанию не за стереотипами — он хотел увидеть страну изнутри, окинуть ее взглядом «доброжелательного постороннего», чтобы понять, принять и восхититься. «Испания» Мортона — книга такая же разноликая, контрастная, солнечная и сумрачная, величественная и карнавальная, чинная и вольная, как и страна, которой она посвящена.
В самых далеких уголках нашей Родины, в пустынях, в горах, в глухой тайге — всюду можно встретить геологические экспедиции. Профессия геолога увлекательна, богата различными приключениями. Об одном таком приключении и рассказывает в этой книге научный работник Пермского университета, геолог Николай Исакович Чернышев. …Студент-практикант Воронцов и мальчик Петя разыскали заброшенный медный рудник. Когда-то на территории нашей области таких рудников было очень много. Едва путешественники спустились в штольню, как произошел обвал, выход на поверхность был отрезан.
Плывет вверх по горной красавице Вишере маленький белый катерок. Коварная река готовит ему немало подвохов — трудно плыть по мелководью, по перекатам. Но катер с честью выходит из этих испытаний. Ведь он специально приспособлен для того, чтобы плавать в таких местах, где другие суда плавать не могут. Вместе с экспедицией плывет к верховьям Вишеры, на север, и мальчик Миша. О том, как много нового, интересного узнал он, и рассказывается в книге А. Граевского «На север!». Автор этой книги Александр Моисеевич Граевский родился в 1920 году в Томске.
Седой Урал… Край лесов и гор, родина замечательных умельцев, открывших для народа сокровища Каменного пояса. Край с большой, интересной историей, край новых городов и заводов, край прекрасного будущего. Красивейшие реки стекают с Уральских гор, прокладывая себе пути среди скал. Вишера, Колва, Чусовая несут свои воды мимо причудливых утесов, бушуют на порогах и перекатах. Величественные пихты, ели, сосны, кедры тянутся по берегам… Такой Урал известен всем. Однако Урал имеет и другой облик. Далеко к северу от его промышленных районов, между реками Печорой и Обью, лежит высокогорная область Приполярного Урала. О путешествии в этот малоисследованный район и рассказывается в книге «Вдоль Каменного пояса». Автор этой книги Михаил Александрович Заплатин родился и вырос в Перми.
Краеведы уральского города Чусового в лесной глухомани, у Коровьей речки, обнаружили интересную находку. Поржавевшие походные кухни, остовы орудийных лафетов и армейских повозок, винтовки и патроны английского производства… Как они попали сюда? Станция Чусовская связывает в один узел линии, идущие на Нижний Тагил, Пермь и Кизел. Через нее пролегали пути многих белых полков при наступлении на Урал и при отступлении под напором Красной Армии. Под угрозой расстрела заставляли колчаковцы машинистов — вести поезда, слесарей — ремонтировать паровозы и вагоны, путейцев — ремонтировать линии.