Земли первородных. Избранницы - [43]

Раздался странный звук, я поняла, что это затрещала моя одежда и теперь я осталась в нижнем полупрозрачном платье, больше смахивающем на ночную рубашку, и в ошметках чего-то, что раньше было повседневным платьем. Теперь к ужасу добавилась ярость, она ворвалась в меня стремительным потоком, затопляя все и затыкая внутренний голос, который предательски нашептывал 'не трепыхайся, потерпи, потом поплачешь и все пройдет. А может еще и понравится'. И я выкрикнула в лицо Райму:

— Да я лучше в порт пойду, нет к оборотням вернусь, там мужа найду и волчат ему нарожаю. А лучше дракону меня ездовому отдай. — и заметив, как заклубилась тьма его глаз после этих слов, — точно, отдай меня какому-нибудь дракону. Я их знаешь ли с детства люблю, всегда мечтала на них взглянуть.

Я ожидала, что меня после этих слов ударят или заткнут чем-нибудь рот и продолжат начатое, но Райм неожиданно отпустил меня, так что я кулем осела по стене. Но долго рассиживать мне не дали:

— Значит всегда мечтала посмотреть, ну что же, с удовольствием предоставлю тебе такую возможность, моя леди, — рыкнул Райм и выволок меня на порог дома. Я пыталась закутаться в ошметки своего одеяния, а на крыльце тем временем творилось что-то невероятное. Райм стал увеличиваться в размерах, черты прекрасного лица менялись, превращая его в какого-то гигантского монстра, нависающего надо мной. Я как раз решала, имеет ли смысл кричать или я в таком шоке даже звука не смогу издать, когда превращение завершилось: передо мной стояла огромная птица с золотым оперением.

— Феникс, — выдохнула я, рассматривая это мифическое создание, которое высилось надо мной. Размером этот феникс был не сильно меньше нашего слона, особенно когда распахнул крылья. Немаленькам такая птичка с огромными лапами, увенчанными когтями с мою руку, хвост заканчивался длинными перьями. Они так сверкали на солнце, что казались острыми мечами. Пока я рассматривала Раймиира в этом виде, он выкрикнул гортанным голосом: 'Насмотрелась?' и схватив меня когтями так, что дышать стало тяжело, взмыл в небо.

Не знаю, чего именно я тогда боялась больше: самого полета в когтях огромной и явно рассерженной птицы или того, что он меня отпустит и я разобьюсь. Поэтому первые минут десять полета я молилась богам всех миров, призывала удачу и клялась, что если я сейчас выживу, я сразу встану на путь истинный. Не знаю правда на какой, но точно встану. Только дожить бы до этого чудесного момента. На пятом круге этих торжественных клятв и зароков мне уже надоело торжественно что-то обещать в пустоту, к тому же все мои представления о пути истинном пока сводились только к одному — 'Ни при каких обстоятельствах не танцевать в незнакомых компаниях не известных мне рас, предварительно выпив местных горячительных напитков. Только подробно изучив все обычаи и традиции данного народа. И никак иначе'. Поэтому решив, что клятв с меня более чем достаточно, а ребра хоть и горели огнем — Райм мне явно рассек кожу своими когтями-ножами, — но к этому ощущению я уже тоже привыкла, стала рассматривать, а куда меня несут. В голове крутилась дурная мысль, что не иначе как в гнездо. Раз уж Раймиир оказался птицей, а если быть совсем точной, то фениксом, то может и брачные игры у него протекают как у птиц. Вот сейчас меня перенесут в гнездо, размером наверное с небольшой вольер, а там мне что делать? Яйцо откладывать?

Черт, ну какие яйца, ей богу, я-то не птица, пресекла я собственный поток бреда, видимо разъяренный птиц меня хорошо об стенку приложил головой, раз несу такую околесицу, поэтому возвращаемся к логике и еще раз логике. Что он мне там вещал до того, как стал фениксом и уволок меня из дома? Правильно, обещал показать драконов. То есть это меня сейчас дракону несут? Интересно, а они какого размера? Если феникс с земного слоника, то этот ящер какой — с доисторического динозавра или больше?

Пока я развлекала себя попытками представить, как должны выглядеть местные драконы, и старательно не думала о том, чем же они должны питаться, мы уже миновали городские стены и устремились куда-то вдаль. Под нами простирались леса, и если сначала я еще как-то успевала отслеживать тонкие полосочки дорог и синие ленты рек, то вскоре Раймиир перешел на какую-то сверхскорость, ветер свистел в ушах и задувал во все щели, из которых теперь состояло мое платье. Издалека, наверное, было похоже, что феникс волок какую-то драную тряпку, так как платье лохмотьями парусилось по бокам, а я замерзла так, что зуб на зуб не попадал, глаза слезились, и страшнее всего казались не драконы, а то, что в какой-то момент меня уронят и я даже не смогу уцепиться за эти когти, так как руки уже не слушались, и на этом моя жизнь и закончится, и никакое потенциальное бессмертие не спасет от падения с такой высоты. Я уже почти смирилась с тем, что умереть мне предстоит именно сегодня и вот так бесславно, когда свист в ушах поутих, и я разглядела под собой острые пики скал. К одной из них Райм и устремился, так заложив в поворот, что когда я, наконец, выпала из когтей на камни, первые пару минут меня выворачивало наизнанку. Отдышавшись и утерев губы разодранным клоком ткани, которое когда-то было рукавом, огляделась по сторонам.