Земли меча и магии - [23]

Тяжело вздохнув — ну а что делать, сам же уровень сложности выбирал, знал, на что иду (да и не играться в своё удовольствие я сюда пришёл, мне тут жить как‑никак) — приблизил изображение. За нашим разведчиком гнались кентавры. Смешные существа, с конской частью размером с пони, а человеческой — вполне обычной (правда, ни разу не атлетичного телосложения, как на античных картинках). Кроме того, их передние ноги были толще и сильнее развиты, чем задние, и на бегу они смешно раскачивали своими торсами вперёд — назад, видимо, чтобы сохранить равновесие. В руках кентавры держали копья и луки, причём, лучники время от времени приостанавливались, чтобы выстрелить; но, судя по всему, безбожно мазали.

Не закрывая карты и постоянно слегка корректируя курс Ратмировского сына — понемногу заворачивая его, но не сильно, так, чтобы преследователи не могли броситься наперерез — скомандовал гаргульям собраться и отобрал у Ратмира его лошадь. Тот был явно недоволен, но подчинился. Вот только вопрос ещё, сумею ли я справиться с этим чудом средневекового автопрома, ведь ни разу же в жизни не водил такого…

В общем, по крайней мере, залезть на лошадь получилось. И даже поехать. Но как только это четырёхногое исчадие ада перешло на галоп, я свалился, больно приложившись о землю.

Встал, чутка оглушённый, и увидел подбегающего Ратмира. Тот предложил ехать на лошади вдвоём — он за водителя, я за пассажира, то есть, просто сижу сзади и держусь за него, стараясь не упасть. Всё равно, гаргулии передвигаются медленнее, чем лошадь, и потери в скорости не будет.

Я согласился — а что делать, проходить экспресс курсы верховой езды сейчас попросту некогда. Посмотрел на карту — и очень сильно напрягся, там был тяжелейший момент. На пути нашего разведчика попался крутой овраг, и тому пришлось брать резко в бок. Кентавры, срезав угол, почти догнали уже его, и из одежды беглеца торчало несколько стрел. Правда, нет худа без добра — после резкого поворота, вся эта компания теперь неслась нам почти навстречу.

Я быстро вскарабкался на коня за спину Ратмира, вцепился в него изо всех сил, и тот надавил лошадке на газ, то есть, засадил несчастной животинке в бока шпорами; мы сорвались с места. Кентавров было где‑то с десяток, но в ближнем бою, по классике, они должны были сильно уступать моим гаргулиям (по крайней мере, я на это сильно надеялся). Да ещё, если вспомнить про мою магию… В общем, я надеялся на благополучный исход битвы. Главное — успеть.

Началась бешеная скачка сквозь леса, поля, и всё, что попадалось по дороге. Гаргулии ломились как танки, снося всё на своём пути и оставляя за собой широкие просеки. Мы на лошадке ехали куда аккуратнее, по возможности, объезжая препятствия (или, иногда, их перепрыгивая, и когда мы в первый раз сделали так, я чуть было не свалился опять).

Ратмировский сын абсолютно так же сломя голову нёсся нам навстречу, и его лошадка явно бежала уже из последних сил, правда, кентавры, видимо, тоже слегка притомились. Когда расстояние начало сокращаться, я решил реализовать одну свою задумку — начал призывать иллюзии гаргулий. Всё ещё получалось создать не больше трёх одновременно — каждая по 60 ед маны, а у меня их всего — 200. Но, тем не менее, сейчас наше войско выглядело куда внушительнее, визуально увеличившись чуть ли не в два раза. Учитывая низкую мораль кентавров, я надеялся, что смогу их напугать и обратить в бегство.

Наконец, продравшись сквозь какие‑то густые кустарники, мы вылетели на большую прогалину и увидели несущегося нам навстречу беглеца и его преследователей. Ратмир резко затормозил, а остлаьные, наоборот, не останавливаясь, продолжили ломиться вперёд, и, должен заметить, выглядело это действо весьма жутко и внушительно. Буть я сейчас на месте своих противников, точно испугался бы.

Что они, собственно, и сделали. Скакавший впереди, по всей видимости, вожак, резко остановился и бросил своё копьё на землю, подняв пустые руки вверх. За ним следом, это же действие повторили и все остальные. Еле успел гаркнуть своим подчинённым «стоять!». Гаргульи крайне неохотно затормозили, так же, как и Ратмировский сын, что уже вовсю нёсся на кентавров с обнажённым мечом. Видимо, юноша пылал праведным желанием отомстить за то, что его до этого загоняли, как дикого зверя.

Я кинул взгляд на карту, проверить, как остальные два разведчика. У тех всё было нормально, на неприятности нарвался только один. Успокоенный, слез кое‑как с коняшки (ну как‑то не подобает моменту — принимать капитуляцию, сидя за спиной у однорукого старика) и направился к сдавшимся. Подошёл к вожаку, присмотрелся к нему повнимательнее.

Худой человеческий торс, который из‑за худобы кажется мускулистым, резко переходит в туловище лошади; в этом месте, загорелая кожа резко заканчивается, превращаясь в шкуру. Плоское широкое лицо, чем‑то напоминающее лицо индейца, маугли из «Книги Джунглей», и, одновременно, имеющее какие‑то античные черты: всё‑таки, дизайнеры явно ориентировались на существ из греческой мифологии. Длинные чёрные волосы, спадающие на плечи, усиливающие сходство с выращенным в джунглях человеческим детёнышем, и стягивающий их тонкий кожаный ремешок вокруг головы.