Земледельцы - [37]
Все его существование определялось одной целью. Страстный любитель Льва Толстого и Писемского, Лескова и Тютчева, он почти вовсе перестал их читать. Некогда! Закончились его вечерние прогулки с женой. Некогда! Письма сыну, живущему в Ростове, стали более редкими. Встречи и разговоры с дочерью — еще реже. Некогда! Он забыл лошадей — свою усладу; и только когда проходил мимо конюшни, задерживался на минуту-другую, чтобы потрепать по холке своего старого Тарзана. И спешил дальше. Некогда! Всегда немногословный, теперь Пустовойт и вовсе становится замкнутым; худое, аскетическое лицо его строго и озабоченно, он весь во власти одной всепоглощающей мысли.
Высокую, подтянутую фигуру его с утра до ночи видят в поле.
Кабинет его полон бумаг. Здесь десятки тысяч цифр, бесчисленные характеристики образцов. Пустовойт среди них как лоцман в знакомом море. Он пишет, считает, комбинирует — и вот уже на чистых листах появляются стройные колонки новых обозначений, по которым весной, да и зимой в теплицах, его помощники будут высевать образцы, наблюдать, браковать, скрещивать с разными формами, вновь выбраковывать, а в кабинете тем временем прибавятся новые документы, в шкафах — новые пакеты с семенами.
Серьезную помощь ему оказывает теперь лаборатория физиологии растений. Ее руководитель, Анатолий Яковлевич Панченко, сравнивает процесс питания, развитие органов и тканей у разных сортов подсолнечника, показывает селекционеру на графиках ход накопления жира в зависимости от условий среды, от «характера» родительских форм. Так нащупываются пути скрещивания новых сортов.
Конечно, проверить все варианты невозможно — ведь их десятки тысяч. На это не хватает сил. Отдельные экземпляры — урожайные или стойкие к болезням, мощные по развитию или по стартовому росту — Пустовойт хранит особо. В его тетрадях мы находим запись: «Генофонд, которым располагает в настоящее время ВНИИМК по высокомасличным формам подсолнечника, является самым ценным в мире».
Не без гордости оглядывает он свое «хозяйство» в питомнике и сотни пакетов в шкафу. Здесь хранятся формы и линии подсолнечника, в каждой из которых есть что-то очень ценное: высокие масличность и урожайность, иммунитет. Селекционер, комбинируя с этими формами, в состоянии создать выдающиеся сорта.
Запас на будущее. Для других…
В 1940 году в одной из статей Пустовойт пишет:
«Изучение изменчивости… проведенное на обширном материале, установило, что у подсолнечника могут быть биотипы с содержанием масла в семенах 56,74 процента».
Обратите внимание, он учитывает даже сотые доли процента.
Когда Пустовойта спросили, что это за биотипы, он просто ответил:
— Есть отобранные семьи именно с такой масличностью. Если ничто не помешает, через год-два мы передадим в Госсортсеть несколько новых сортов…
Вот откуда такая точность: подобные биотипы не просто могут быть. Они уже существуют!
Что могло помешать работе? Механизм селекции работал точно. Подходил к концу 1940 год.
Ясным ноябрьским днем Василий Степанович совершенно неожиданно встретил свою дочь под руку с молодым человеком. Галя не смутилась. И когда остановились, то выдержала строгий взгляд отца. Сказала:
— Это мой жених, папа…
Пустовойт склонил голову, пожал руку молодому человеку и нахмурился, тотчас подумав, что не встреть он их, так и не знал бы ничего. Как же так?..
Через неделю Галя вышла замуж.
Это произошло незадолго до войны.
И вот пришло страшное воскресенье 22 июня 1941 года. В институте все сразу переменилось и. перемешалось. Война с первых дней наложила отпечаток на размеренный ход жизни в «Круглике». Один за другим уходили рабочие, научные сотрудники. Пришел проститься старый друг Жилкин. Осиротели лаборатории.
А в поле весело горели желтым огнем делянки подсолнечника, сияло над Кубанью голубое небо, пели жаворонки, зрели хлеба.
Удесятерились трудности. Все меньше людей и машин. Все тревожнее вести с фронтов. Враг подошел к Крыму, Харькову. Время уборки, а на сердце непроходящая тоска. Что будет дальше?.. Как жить и работать?..
Так прошел еще год. Научная работа в институте едва теплилась.
Когда орудийная канонада стала слышна в Краснодаре, по институту прокатилась весть: эвакуация. Началась торопливая, суматошная подготовка к отъезду. Пустовойту предложили ехать в Закавказье. Дочь Галя ходила потерянная, убитая горем: ее муж погиб в первые дни войны, а у нее на руках уже была дочь, которой не суждено увидеть отца…
И все-таки Пустовойт подумал прежде всего о семенах. Сотни пакетов были срочно упакованы в мешки. Собран и развезен по хозяйствам урожай суперэлиты последних сортов. Но оставалось еще много образцов, ценное лабораторное оборудование, записи, огромная коллекция — плод тридцатилетнего труда.
Торопили с отъездом: враг был уже рядом. Мария Николаевна решительно отказалась уезжать от дочери и маленькой внучки. Вместе с Рушковским они перебрались из «Круглика» на частную квартиру недалеко от института. Сергей Владимирович по приказу директора, который уезжал вместе с Пустовойтом, оставался, чтобы спасти все, что можно.
«Круглик» вдруг опустел. За трое суток до прихода немцев Мария Николаевна, Галя, Рушковский, лаборантки разобрали по домам самые ценные пакеты с семенами, зарыли уникальные приборы, замаскировали целую комнату с архивом и образцами.
В фантастическом романе «Кратер Эршота» вы прочитаете об удивительных приключениях геологической поисковой партии 14-бис, таинственно пропавшей без вести в нехоженых горных дебрях Якутского севера. Вместе с героями повести, отважным Петей Одинцовым и его друзьями, вы отправитесь в опасный путь, завершившийся необыкновенными встречами и открытиями. Вместе с ними вы полюбите суровую красоту горной Якутии и узнаете много нового об этом прекрасном крае. Автор книги — писатель Вячеслав Иванович Пальман — многие годы работал агрономом в совхозах полярного Севера.
Роман включает в себя три повести («Восточный кордон», «Там, за рекой», «Песни черного дрозда»), продолжающие одна другую и рассказывающие о борьбе с браконьерами в горных лесах, о природе и животных Кавказского заповедника.
Почему автор так назвал свое произведение? Мы не узнаем никогда, ибо В.И.Пальман ушел из жизни в 1995 году, так и не увидев опубликованным свой главный творческий труд. Но хотел увидеть, и был согласен на публикацию хотя бы отдельных глав в различных московских изданиях и в Магадане. Но жизнь, и не только жизнь, распорядилась иначе… «Кольцо Сатаны» состоит из двух частей: первая «За горами, за долами» повествует о колымских лагерях 30-40-х годов, вторая — «Гонимые» рассказывает о жизни автора на Колыме после освобождения, и опять же о лагерях.
Переписка двух известных писателей Сергея Есина и Семена Резника началась в 2011 году и оборвалась внезапной смертью Сергея Есина в декабре 2017-го. Сергей Николаевич Есин, профессор и многолетний ректор Литературного института им. А. М. Горького, прозаик и литературовед, автор романов «Имитатор», «Гладиатор», «Марбург», «Маркиз», «Твербуль» и многих других художественных произведений, а также знаменитых «Дневников», издававшихся много лет отдельными томами-ежегодниками. Семен Ефимович Резник, писатель и историк, редактор серии ЖЗЛ, а после иммиграции в США — редактор и литературный сотрудник «Голоса Америки» и журнала «Америка», автор более двадцати книг.
Судьба зубров, самых крупных зверей на континенте Европы, очень трагична. Эти могучие быки появились на Земле миллионы лет назад. Современники саблезубых тигров, мамонтов и пещерных медведей, они оказались пластичнее этих вымерших зверей, перенесли тысячелетние оледенения на западе Европы и на Восточно-Европейской равнине. Еще десять веков назад бесчисленные стада их паслись на просторе от верхней Волги до Кавказа, в бассейнах Вислы, Дуная и Рейна.Перемены, связанные с деятельностью людей, вырубка лесов ограничивали среду обитания зубров.
Открытие может натолкнуться на сопротивление церкви. Такова ситуация в фантастическом романе Вячеслава Пальмана «Два шага маятника». И хотя действие происходит в вымышленной стране, оно подсказано реальной жизнью. Героям романа удалось добиться продления человеческой жизни. Они чуть было не погибли: лабораторию «отступников веры» разгромили религиозные фанатики. Но в изгнании они будут продолжать работать, чтобы дать людям величайшее счастье - долголетие.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.