Земледельцы - [33]

В научной аудитории, на собраниях ученых нередко возникал спор о путях селекции. Пустовойт — человек дела — отстаивал селекцию, направленную на улучшение в растениях тех качеств, за которые люди ценят культуру: вес зерна и количество белка в злаках, масличность в подсолнечнике и льне, сахар в свекле и винограде, вес и вкус овощей и фруктов. Противники его, не отрицая этого главного, полагали, что селекция, улучшая только одну сторону растения, может привести к непредвиденным последствиям. Они приводили примеры, когда растение с высокой отдачей урожая вдруг теряет стойкость к болезням, делается изнеженным и уязвимым. Пустовойт с этим не соглашался. Он опирался на собственный опыт: ведь повышение масличности подсолнечника не ухудшило, скажем, «молевыносливости» и стойкости некоторых его сортов к заразихе.

— А как же быть с утверждениями Успенского? — не унимались его оппоненты.

Пустовойту известна мысль этого ученого, высказанная им в работе под многообещающим названием «Десять заповедей для селекционеров». Там, в частности, сказано о подсолнечнике:

«Наследуется масличность хорошо. В селекционной работе это необходимо, конечно, учитывать. Однако такой учет должен иметь лишь значение контроля, направленного к тому, чтобы удержать масличность на определенном уровне, а не повышать ее во что бы то ни стало до возможных пределов. Односторонняя селекция на масличность может привести к патологическим формам и понижению сбора масла с единицы площади».

— Повышать, непременно повышать! — говорил Пустовойт, и лицо его выражало непреклонность. — Кстати, где этот пресловутый предел масличности? Давно ли мы считали пределом для подсолнечника 28–30 процентов Ясира? Теперь мы имеем сорта с масличностью в 35 процентов. И не выродилась от этого культура! Напротив… В организме все связано, и дело селекционера изменять не саму взаимосвязь, а тащить всю эту густую сеть с опознанными признаками выше, дальше на берег!

При опылении сорта А-41 заранее подобранными сортами селекционер вскоре выделил еще две линии, которые спустя три года стали известны как сорта «круглик-1846» и «круглик-1975» с содержанием масла в 36 процентов, с более высокой урожайностью и вегетационным периодом чуть больше 100 дней. Словом, близкие к раннеспелым, что особенно важно.

В эти годы на селекционном поле стали широко применять новые методы гибридизации.

Прежде всего это принудительное опыление отобранных корзинок пыльцой с заранее намеченных форм, иногда с одной формы, иногда смесью пыльцы от нескольких семей (корзинок).

Искусство заключалось в том, как отобрать, что отобрать и почему именно эти семьи, а не другие из тысячи тысяч многих. Огромную роль играло здесь опять же знание масличности образцов. Если семянки из новой семьи по маслу были плохи, с ними уже работу не вели. Учитывалась только повышенная масличность — хоть на десятую долю процента, но повышенная. А затем все другое — урожайность, поведение на сильно зараженной почве, куда специально высевали заразиху, скороспелость, отзывчивость к удобрениям. К испытанию допускали теперь тысячи образцов; в этом море нетрудно было и заблудиться. Мария Николаевна и другие лаборантки вели самый строгий учет коллекционного материала, хранили его, помогали селекционеру отбирать нужные для скрещивания формы.

Однажды закрутившись, маховик селекции цеплялся за новые и новые колеса — приводил в движение и их, а они уже цеплялись опять за новые…

Пустовойт записывает:

«Селекция — это искусство. Однако чем глубже мы познаем природу растения, тем заметнее селекция из искусства превращается в сложную науку».

Эта мысль оформилась у него в те дни, когда заразиха вдруг расцветила фиолетовыми цветами даже святая святых на «Круглике» — селекционные участки.

Почва нигде и никогда не свободна от семян растения-паразита, но чаще всего вредоносность заразихи настолько незначительна, что на нее можно не обращать внимания. Однако выпадают годы с каким-то очень удачным для этих семян сочетанием условий: они прорастают вдруг в массовом количестве и захватывают корни подсолнечника на больших площадях. Пораженные растения на гибридных участках уже не годятся для учета, их выбрасывают, опыт приходится снимать. И это после того, как уже 20 лет идет отбор устойчивых против заразихи растений! Не означает ли это, что отбор по отношению к заразихе не действует?..

Пустовойт выделяет специальную теплицу, заражает почву семенами паразита и высаживает в теплице все свои перспективные образцы. Потери велики, выбраковка идет жестокая, все выносливые экземпляры предназначаются для размножения, с ними проводят дальнейшие скрещивания, и новые гибриды снова попадают в эту страшную теплицу, своего рода чистилище. Постепенно угроза отступает, все больше новых форм выигрывают сражение с присосками паразита. И только изуродованные, в шрамах, корни свидетельствуют о подземной схватке.

И все-таки, все-таки…

Василий Степанович обращается к диким формам «гелиантуса». Он выписывает из Всесоюзного института растениеводства, который возглавляет Н. И. Вавилов, несколько десятков образцов дикого подсолнечника, высевает их на разных фонах — и не может скрыть восхищения: даже на предельно зараженной почве дикари растут нормально. Они невосприимчивы к заразихе. Дети природы — неприхотливы и… бесполезны, если говорить об урожае.