Зелеродов рок - [29]

— Это новый закон. Казнят джендилеров с черного рынка, владельцев аукционов, чей бизнес объявлен незаконным. Смерть от истощения — слишком медленный способ, чтобы удовлетворить сегодняшнюю толпу.

За те недели, что они знакомы, Райза слышала голос Клида, звучавший по-разному, но никогда еще в нем не было столько горечи.

Караван стоял, проехать вперед было невозможно, саймы старались не злиннить, все пытались не слышать, не видеть и не обонять безумие на площади впереди. Когда толпа рассеялась, они повернули в боковую улицу и цепочкой двинулись по узкому проходу, лишь бы не проезжать место казни.

Наконец они достигли площади, на которое выходило здание правительства территории. Здание грандиозней всего, что есть в Заливе, а ведь это столица только восточной половины Найвета. Зато налоги, которые платят жители Залива, кажутся перышком по сравнению с местными платежами.

Путники проехали по площади, миновали фонтан, окруженный деревьями. В центре фонтана скульптурное изображение сайма, вцепившегося в решетку пальцами и щупальцами. На лице его гримаса мучительного страдания. Смерть от истощения — постепенной потери организмом селина. Считалось, что это худший из видов смерти. «Однако здесь изобрели нечто еще более мучительное!»

Эмстед недостаточно знал местную жизнь, чтобы все понять, и Райза решила, что еще слишком рано давать ему объяснения.

Серджи ехал, закрыв свое поле, с такой сосредоточенностью, что, даже когда Вирена не могла их услышать, он ничего не говорил о проблеме, вставшей перед ними. «Если бы она была дома, в безопасности, в Кеоне!»

Клид остановил цепочку всадников у обитого дранкой, аккуратно выкрашенного белым трехэтажного дома. От двойной двери подъезда спускались ступеньки. Над дверью вывеска «Путевая станция Тектона для жителей общин Первого Года».

Клид подъехал туда, где рядом с Виреной остановились Райза и Серджи.

— Здесь ты станешься, Вирена. Я договорюсь, чтобы тебя поселили в комнате по соседству с Мюриин.

Ви кивнула и наклонилась, привлекая внимание подруги, но Райза сказала:

— Я думала, мы остановимся в гостинице Тектона.

— Там нет ничего интересного для детей. — Клид показал на здание, стоявшее за путевой станцией. — Я подумал, что сегодня Вирена проведет вечер с Мюриин.

— Да, пусть остается на путевой станции, — согласился Серджи. Райзе пришлось сдерживаться: она была поражена твердостью его нейгера. Конечно, она выбрала себе властного мужчину, но ей совсем не хотелось, чтобы он господствовал и над ней. А Серджи продолжал: — Сектуиб Зеора проявил большую заботливость, поместив наследницу Зеора в самом укрепленном, неприступном здании.

«Что?» Райза злиннила путевую станцию, отметив, насколько она непрозрачна для саймских чувств. Окна размещены так, что их легко защищать. На крыше противопожарная система. Задняя стенка на одном уровне с массивным зданием Тектона, а по обе стороны расположены здания, откуда легко защищать вход.

Мощная крепость, построенная так, чтобы выглядеть невинным сооружением.

Клид добавил последний довод.

— Внутри есть крытый проход в гостиницу, так что вы сможете ходить туда и обратно.

— Вирена… — начала Райза.

— Все будет хорошо, мама, — крикнула дочь и поехала туда, где спешилась Мюриин.

Посетителей из Зеора разместили на верхнем этаже гостиницы. Райза обменивалась любезностями, с трудом сдерживая желание остаться с Серджи наедине. Но не успели они остаться одни, как у входа появился джен с толстой папкой, набитой бумагами. Все это он передал от имени сектуиба Фарриса.

Райза поблагодарила посыльного и решительно закрыла дверь. Повернувшись, швырнула папку на мраморный столик и направилась к мужу, который осматривал помещение.

— Ну, хорошо, выкладывай. Зачем ты так обошелся со мной — и в присутствии посторонних?

Он удивленно спросил:

— Тебя беспокоит твой имидж? Заверяю тебя, репутация сектуиба нисколько не страдает, если он принимает совет первого товарища.

— Меня нисколько не беспокоит этот шенди проклятый имидж! Меня беспокоит — моя — дочь! Наша наследница, будущее Кеона и всей территории Залива! Эти… эти тектонисты… могут, как хотят, строить отношения с джанктами, но я не хочу, чтобы они совращали…

— Я знаю свою дочь, — спокойно прервал Серджи, — и знаю, какая сторона будет совращена. — Он положил руки ей на плечи. — Райза, ты ведь не боишься?

— Боюсь! — крикнула она, взбешенная его спокойствием. Но потом взяла себя в руки. — Ты знаешь, что я боюсь. Ви в большинстве ситуаций может позаботиться о себе, но…

— …но этот город напомнил тебе, как ты жила до разъединения. Тебе никогда не примириться с тем, какой ты была когда-то. Ты прошла разъединение в таком позднем возрасте.

— Но я прошла его. И с тех пор даже не думала об убийствах!

— И Ви не будет думать. Тектон ненавидит убийства не меньше нас. Может, даже больше, потому что живет с ними.

— Именно этого я и боюсь! Разве ты не понимаешь? Ненависть вызывает вражду между общинами и джанктами. Я не хочу, чтобы Вирена ненавидела джанктов. Не хочу, чтобы она видела сцены насилия, как сегодняшняя казнь, или общалась с детьми, которые видели, как джанкты убивали членов их семей. Она слишком молода!