Зелёный ужас - [51]

Тут его взгляд упал на конверт, лежащий на его письменном столе.

— Давно прибыло это письмо? — осведомился он у подчиненного.

— Оно прибыло из второго полицейского участка еще до вашего прихода.

— Как же я его не заметил? — пробормотал начальник и поспешил распечатать конверт.

С его уст сорвалось проклятие.

— Что‑нибудь случилось? — спросил Белл.

— Сообщают, что сегодня на рассвете на паддингтонской фабрике произошел. взрыв, уничтоживший её до основания.

— Тогда нам придется арестовать Гардинга на основании показаний Сперанцы, — заявил Белл.

Вместо ответа шеф полиции протянул ему донесение. Оно заканчивалось следующей фразой: «Среди развалин обнаружен труп человека, в котором опознали некоего Сперанцу».

26

Газеты, вышедшие в понедельник, были посвящены ценам на зерно. «Пшеница повысилась в цене», гласили их заголовки. «Бурные цены на бирже», «Пшеница достигла уровня цен неурожайных годов» — вот о чем заявляли потоки телеграмм.

Белл купил газету и прочел следующее:

«Все хлебные биржи Северного полушария находятся в состоянии полного хаоса. Цены превысили рекорды военного времени».

Белл немедленно вызвал по телефону Мак‑Нортона.

— Игра началась, — сказал он.

— Знаю, — ответил полицейский. — Я получил приказ об аресте Гардинга, Мильсома и Гильды Гордон. Гнездышко, конечно, опустело, но мои люди направлены на все вокзалы.

Вместе с Мак‑Нортоном Белл отправился в отель к Китсону.

— Надеюсь, мы не опоздаем с арестом? — спросил Китсон.

— Это будет зависеть от того, какую тактику избрал Гардинг, — ответил Белл. — Он один из тех людей, которые любят все концентрировать на себе. Если вам удастся его схватить, то мы обезглавим всю организацию и предотвратим катастрофу. Рано приходить к каким‑либо выводам, но если события будут развиваться дальше так же, как они развивались до сих пор, то скоро цена на фунт муки дойдет до одного фунта стерлингов.

Кто‑то вошел в комнату без предупреждения. Мак‑Нортон узнал вошедшего и поднялся со своего места.

— Сожалею, что вынужден прервать вашу беседу, — сказал лорд Севингтон. — Я министр иностранных дел, — представился он, — и счел необходимым лично ознакомиться с тем, что происходит. Каковы шансы того, что нам удастся арестовать Гардинга?

— Еще никому не удавалось ускользнуть из этой страны, если его разыскивали, — ответил Мак‑Нортон.

— Если бы вы послушались Белла, он давно бы сидел за решеткой, — сказал министр. — К сожалению, и мы полагали, что все это — одна из тех захватывающих дух историй, к которым питают такую склонность американские репортеры.

— Одно мне неясно, — сказал Китсон. — Какая польза Гардингу от того, что он уничтожит все поля в мире?

— Он и не собирается уничтожать все посевы, — заметил министр. — Посевы Южной Америки, в которых заинтересована поддерживающая его банковская группа, останутся нетронутыми, и они смогут диктовать всему миру хлебные цены. И единственный способ противостоять ему — это попытаться обойтись теми запасами, которые у нас имеются, и дождаться нового урожая, то есть ждать целый год.

— Если Гардинг улизнет от нас, то без хлеба придется обходиться не год, а десяток лет. «Зелёный ужас» превращает почву в пустыню на долгий срок.

Слушатели беспомощно переглянулись.

— Это преступление — величайшее преступление в мире, оно изменит всю структуру человеческого общества, обратит самые цветущие страны в пустыню, миллионы людей умрут с голода, это будет концом нашей цивилизации.

— Белл, — решительно заявил министр. — Полномочия ваши неограниченны. Вы можете предпринимать все, что сочтете нужным, не считаясь ни с чем. И прошу докладывать мне обо всем, что произойдет. — И министр, не прощаясь, удалился.

Китсон заметил:

— Вид у него не особенно довольный. Чего доброго, нам предстоит смена правительства. И все из‑за этого проклятого Гардинга.

Предположения Белла оправдались. Гнездышко Гардинга опустело. Явившаяся к нему на дом полиция нашла квартиру пустой: Гардинг вместе. со своими провожатым — как впоследствии выяснилось, с Мильсомом — уехал на автомобиле в неизвестном направлении.

Вечерние газеты известили, что по распоряжению министерства авиации воздушное сообщение прекращается.

Единственный фотоснимок Гардинга — Беллу удалось незаметно сфотографировать его — был увеличен и размножен в тысячах экземпляров. К пяти часам дня было прервано телеграфное и почтовое сообщения с остальной частью Европы.

Все усилия Белла были пока безрезультатными, и он, разгневанный, пришел к Китсону.

— Мы можем отказаться от вашего общества, Белл, — сказал Китсон, — но в соседней комнате ожидает некто, нуждающийся в ваших объяснениях.

В соседней комнате он увидел мисс Крессуелл, которая перед лицом закона была его женой.

27

— Я вам очень благодарна, мистер Белл, — обратилась к нему Олива. — Мистер Китсон рассказал, что я обязана вам своим спасением.

— Китсон рассказал вам обо всем? — спросил он.

— Я не знаю, что именно вы имеете в виду, — ответила девушка. — Я хотела, чтобы мистер Китсон мне объяснил кое‑что, но он сказал, что вы сами все

расскажете.

Рука девушки потянулась за сумочкой, и она вынула и протянула Беллу блестящий золотой предмет, оказавшийся обручальным кольцом.