Зеленый луч, 2017 № 01 - [20]

Шрифт
Интервал

Не напьётся лесов горько-вяжущий дым,
Что в тепле очага навевает родным —
Чувством древней высокой любви.
Не сживётся с душой нашей вера иная.
Часто там, у костра, предков вслух поминая,
Мы взываем к любви…жарко спорим о ней,
Запрокинув свой взгляд, ищем клин журавлей,
Дарим губ преждевременный всхлип…
Окаянные дни…оголённые корни…
Вдруг голодный огонь стал немного покорней.
Но, как вьюга войны стелет чёрный свой вьюн?!
Каждый третий листок — холост, попросту юн.
В каждом пятом — надежда и свет…
Помнит летний наш лес бисер слёз на осоке,
Купол неба в ночи многозвёздный, высокий…
Но подкралась беда, к кронам чувственных лип
Страха жуткий полип, как пиявка, прилип,
С толку сбил наготу тишины.
Пусть дождётся Земля всеспасенья дождинок:
Вступит каждая пядь за росток в поединок.
Сквозь смертельный металл, сквозь багряный сквозняк
Нежным светом прольёт молодой березняк,
Ахнет хором неслыханным лес.
Есть ли право на жизнь? — Спросим мы канонаду,
Каждый дом, каждый дол и, в себе, кого надо.
Спросим добрую ложь, что правдива на зло…
Старый клён во дворе и — кому повезло
За закатом увидеть восход.
Спросим ярость штыка, вой голодной метели,
Копоть сбитых сапог, красный кашель шрапнели…
Есть ли право на жизнь? — Спросим трусость и риск,
А ещё тишину, тонкий вереска лист…
Есть ли право на жизнь?!

Госпиталь

Грязно-белая дверь. Холод розовых стен
Ощутимый нутром человеческий тлен.
Сколько суток прошло? Память ищет покоя.
— Кто ты, в шапочке гость? Что со мною такое?..
Это ты, моя милая мама…
— Нет! — Конечно, не мать. Поиск мой безотраден.
Стук в больной голове, словно тысячи градин
Бьются в окна — виски и накатами — в тыл…
— Мама, холодно как! Ты прости, — я простыл
От молчания собственных чувств.
Мир заполнил туман и я в нём, как в реке.
Голос гостя зовёт, где-то там, вдалеке,
Где спасительный свет и тревогам отток…
И врачует по мне заколдованный ток
Под шипящей дугой тишины.
Вот окопы и танк… Белый крест на броне.
Но бежит холодок равнодушья по мне.
Вовсе в сердце не страх, просто набожно-тихо…
И ликует душа как-то радужно-дико,
Торжествуя во мне, без меня.
— Ты уже не убьёшь, мой железный палач!
Я у Бога в гостях, — слышишь ангелов плач…
Слышишь ангелов клич, невесомо-обрядный,
Не нарушить мой мир вновь разрывом снарядным,
Даже, если я чувствую боль.
— Да, я чувствую боль! Но уместен ли торг?
Эта жгучая боль, что спасенья восторг!
Ран немыслимый жар обожаем бинтами,
Не задуешь пожар никакими винтами…
Где кончается сон — бродит скорбь…
Свет со мной и во мне, и я снова кричу:
«Не хочу умирать! Умирать не хочу!»
Эхо в горле траншей, где махорит пехота…
— До каких это пор за мной будет охота?
До каких в моем сердце глубин…
— Пауза — звук
Грязно-белая дверь. Холод розовых стен.
— Ощутимый нутром человеческий тлен.
— Сколько суток прошло? Память в сереньком платье,
Как цыганка-вдова у святого распятья.
— Кто ты, — тень или голос во мне?
— Ты меня не узнал, но я рада и так.
Помнишь дрожь панорам и попытку — под танк
Бросить связку гранат… До кровавых мозолей
Резал штык-златоуст… Но ты вряд ли позволил
Быть иначе тогда — не как все.
Первый шок твой и шик у печи блиндажа.
Запах хлеба и вкус чёрной крови с ножа…
Разговор однобок: сколько фрицам задали?!
И глоток с котелка — орденов и медалей —
Спирта чистого, словно слеза.
Нас в такую, Степан, занесло круговерть,
Где поставлена жизнь на карту — не смерть.
Удивляется враг твёрдо-русскому сплаву,
Где и веру славян, и солдатскую славу
Ставим мы в авангард, не в резерв.
Ах, малиновый звон! — Слышишь там, на заре.
Он прольётся в окно, словно свет в лазарет.
И проснутся глаза: взгляд растерянно-колкий…
Улетучится грусть. И вдруг запах карболки
Станет запахом близкой весны.

По той же дороге

Не достать до небес… Перламутр купает…
А вокруг щебет птиц тишину колупает.
Когда в чаще лесной волк матёрый умолк,
Сквозь туман протаранил стрелковый наш полк. —
Свеж и формой, и возрастом строй!
Пусть усталость в ногах, но весёлые лица…
Многим просто штыку приходилось молиться,
Чтоб увидеть и дом, чтоб развеять и дым,
И за тех отомстить, кто полёг молодым,
Кто познал лишь атаки озноб.
Три берёзки в росе и — такое движенье…
Три суровых зимы: голод, холод, лишенья.
Путь на Запад ведёт — ошибиться нельзя.
Кто до боли знаком в этом строе, друзья? —
Наш Георгий, — живой и целёх…
В ритме плясок смертей потому возмужал он,
Что не строил свой мир, только лишь разрушал. Но
Разрушал не завод, не деревню в снегах,
Что спалили дотла, словно сено в стогах,
А ту силу, что кормится злом.
Стал коряжист в плечах, слегка проседью тронут,
С той любовью в глазах, что к восьмому патрону
Вдруг приходит в тот миг, когда кончен резерв,
Когда просто один, как натянутый нерв,
Но приучен ценить каждый вдох.
Мимо сёл, городов необъятной России,
Безымянных могил, где ветра голосили,
Мимо звёзд и крестов, по кострам и костям
Шли солдаты вперёд. — Всюду рады гостям,
Как плодам виноградной лозы.
На пороге весна, мир так свеж, интересен…
— Как ты, брат мой, Степан? — Адрес твой мне известен:
Ты ведь там, где кладут за снарядом снаряд,
Где неистова смерть, но мне сны говорят,
Что живой, невредим и в строю.
Павших нам не отпеть, но мы их воскрешали,
Когда землю вдвойне кровью тех орошали,

Еще от автора Елена Ивановна Федорова
Венские кружева

Книги Елены Фёдоровой – это всегда легкий, доверительный разговор о жизни, о любви и дружбе – обо всем том, что волнует каждого из нас, что близко и понятно каждому человеку.Все, написанное автором, звучит в едином ключе. Елена упорно продолжает свой путь – свой поиск, свою удачу.Постарайтесь не просто бегло прочитать роман, задумайтесь над каждым словом, каждой фразой. И, возможно, вы откроете для себя нечто новое, неведомое прежде.Действие романа происходит в начале XX века в Америке. Луиза Родригес приезжает в Луизиану, полная радужных надежд и планов на будущее.


Сны перламутровой бабочки

Стихи Елены Федоровой – лирические миниатюры о любви и вере, о встречах и расставаниях, о дружбе и предательстве. Они полны глубокого философского смысла и вместе с тем легки и понятны. Их хочется читать и перечитывать, чтобы потом повторить вслед за автором: «Наша жизнь – трепетание бабочек над огненной чашей Божьей Любви!»Заинтересованный читатель найдет в этой книге нечто особенное для своей души.


Осень

Елена Фёдорова – многоплановый автор.Каждая ее книга, а это уже семнадцатая, – открытие.Автор не перестает удивлять читателей, ловко переплетая реальность и фантазию. Вместе с героями читатели совершают невероятные путешествия в параллельные миры для того, чтобы задуматься о своем предназначении, «извлечь драгоценное из ничтожного» и получить долгожданную награду.В произведениях внимательный читатель найдет ответы на главные вопросы, которые каждый из нас задает себе.Стихи Елены Фёдоровой, хочется назвать лирическими миниатюрами.


Olvido – Забвение

В основу мистической повести OLVIDO – ЗАБВЕНИЕ легли реальные факты, произошедшие в Сибири. Сдав выпускные экзамены в школе, трое друзей решают отправиться вниз по реке, чтобы через пару дней вернуться обратно к выпускному балу, не подозревая о том, что вернуться им не суждено никогда. Каким-то непостижимым, мистическим образом ребята попадают в совсем иной сверхфизический мир и остаются в нем. Убитые горем родители пытаются найти следы своих детей. Им помогают спасатели и МЧС. Но поиски никаких результатов не дают.


Приключения Петрушки

Весёлый остроумный Петрушка рассказывает увлекательные сказки про Страну Сновидений, которой правит царица Дрёма, про мышиный театр и Кощеево озеро, про путешествие на обратную сторону Луны, про дочь кружевницы и храброго туарега, который не побоялся пойти в долину ужасов, чтобы принести розу пустыни – каменный цветок из соли, базальта, слюды и песка. Вы узнаете, что Зитлала – это место звёзд и потерянных грёз, а борабудур – это знак небес. Вы разгадаете загадки имен: Рамшок, Китсажу, Марджина, Янгул, Мах, поймёте, что вершину может по-корить только тот, кто не боится трудностей, что дарить свою любовь другим и делать добрые дела очень-очень здорово.


Золотая Роза

Золотые руки и золотые волосы вместо любви и тепла родных и близких, вот такая расплата за непослушание ждёт девочку Полину из сказки «Золотая роза». Ослушавшись няню, она полетела на облаке с незнакомым человеком в Золотую страну и попала в западню. Надежда на возвращение домой призрачна и нереальна. Но юная героиня всё же пытается найти путь к спасению. Полина понимает, как важно всё хорошенько обдумать и лишь потом принимать решение. Ошибаться нельзя. Время в песочных часах струится слишком стремительно…Герой сказки «Исчезнувший город» понимает, что Огонь Божьей Любви – лучшее средство против всех неприятностей.


Рекомендуем почитать
На дороге стоит – дороги спрашивает

Как и в первой книге трилогии «Предназначение», авторская, личная интонация придаёт историческому по существу повествованию характер душевной исповеди. Эффект переноса читателя в описываемую эпоху разителен, впечатляющ – пятидесятые годы, неизвестные нынешнему поколению, становятся близкими, понятными, важными в осознании протяжённого во времени понятия Родина. Поэтические включения в прозаический текст и в целом поэтическая структура книги «На дороге стоит – дороги спрашивает» воспринимаеются как яркая характеристическая черта пятидесятых годов, в которых себя в полной мере делами, свершениями, проявили как физики, так и лирики.


Век здравомыслия

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


На французский манер

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Жизнь на грани

Повести и рассказы молодого петербургского писателя Антона Задорожного, вошедшие в эту книгу, раскрывают современное состояние готической прозы в авторском понимании этого жанра. Произведения написаны в период с 2011 по 2014 год на стыке психологического реализма, мистики и постмодерна и затрагивают социально заостренные темы.


Больная повесть

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Улица Сервантеса

«Улица Сервантеса» – художественная реконструкция наполненной удивительными событиями жизни Мигеля де Сервантеса Сааведра, история создания великого романа о Рыцаре Печального Образа, а также разгадка тайны появления фальшивого «Дон Кихота»…Молодой Мигель серьезно ранит соперника во время карточной ссоры, бежит из Мадрида и скрывается от властей, странствуя с бродячей театральной труппой. Позже идет служить в армию и отличается в сражении с турками под Лепанто, получив ранение, навсегда лишившее движения его левую руку.