Зеленый луч, 2017 № 01 - [10]

— Не знаю. Почти все старые дома мне что-то напоминают.

— А я? В совокупности с этим домом?

— Теперь вы действительно становитесь развязным.

— Честное-пречестное, я абсолютно серьезен и даже где-то трезв. И я не буду делать вам комплименты, как художнику. Я вам вообще комплиментов делать не буду. Давайте приоткроем форточку и будем слушать дождь, уже не так сильно гремит по крыше. И вдруг — ну мало ли что бывает? — вы меня-таки — ну, хоть немножко — вспомните…

1997 г.

Ольга Судомляк

«Не держу я камней за пазухой…»

Не держу я камней за пазухой

И хулящей молвы не боюсь.

Хоть совсем не богата запасами,

Не задумываясь поделюсь

Светлым золотом своей осени —

Высшей пробы и не найти —

Речки, леса и неба просинью

И развилкой немого пути —

Ведь дороги дождями размытые,

Не добраться к теплу костра…

Вот и речка уже пестра,

Первоснежным туманом покрытая…

Только что-то — то в душу, то в голову

Простучит, не спросясь, тут и там,

Пронесется над спящим городом

И влетит леденящим холодом,

Жарким холодом по ногам…

То мурлычет… котенком ластится…

Коготки выпускает вновь —

Тяжким камнем запала на сердце

Неугаданная

любовь?

«Эти строки нежные, напевные…»

Эти строки нежные, напевные

С отсветом чистейшей бирюзы…

Да, стихами нервными и верными,

До переизбытка откровенными

Ты не выжмешь у нее слезы.

И не капельки сентиментальности

Не прольется из холодных глаз.

Видимо, совсем не той ментальности,

Видимо, не тронет божий глас.

Что там выжать — сами морем выльются —

Вот теперь попробуй, удержи…

Чтобы выжить,

Чтоб самим не выжаться

Пусть читает… плачет… Ты — пиши.

«Земля ждала. Ждала зимы…»

Земля ждала. Ждала зимы,

Осилив слякотный покой, —

С морозом, с северной пургой.

Ее все не было.

С переполнявшего тепла

Боясь совсем сгореть дотла,

С оглубиневшей низины

Взывала к небу.

Я шла по слякотной земле

В полурассвете, в полумгле,

Споткнулась о небесный луч —

Запахло снегом.

И снег внезапно повалил

С сгустившихся внезапно туч,

Осел на грязном сапоге

Лукавой небылью.

И пусть смеется надо мной

Зима в застывших каплях слез.

В заплыве светлых облаков

Прочту прощенье.

С отверденелою землей

И с новой чистою водой

Под новорожденный мороз

Приму крещенье.

«Я хотела показать тебе рассвет…»

Я хотела показать тебе рассвет —

Но ты спал.

Я не стала тревожить твой сон…

Я хотела увести тебя к солнцу —

Ты был занят и не пришел…

В лунном свете чтоб увидел вечер —

Но ты опоздал…

Я хотела подарить тебе ночь со звездами

Ты — уже устал.

«Глупое межсезонье…»

Глупое межсезонье.

С давних каких-то пор

Между зимой и весною

Вновь разгорается спор:

Вдруг в постфевральской стуже

Оттепель заблестит…

Следом — мороз потуже

Лужи заледенит.

Сыта — двухсмысленным мартом.

Верить? — отталым снегам…

Солнце — лучом поманит;

Ветер — хлестнет по щекам.

И отзовется пустошь

Из летнего далека

Воем смирившейся суки,

Что родила щенка.

С нежностию телячьей

Бархатным языком

Вылижет плоть дитячью…

Преданностью собачьей

Благословит на тепло.

«Мой ангел… Хранитель… Спаситель…»

Мой ангел… Хранитель… Спаситель…

Блуждая по сумрачной мгле,

В поисках верной обители

Шагала по зимней земле.

И было пространство — незримо…

И время — летело стрелой…

Твоими стихами любима,

Любовью твоею хранима…

Лечу я над вешней землей.

Петр Подкопаев

«Разбитая и склеенная ваза…»

Разбитая и склеенная ваза

Не будет целой, как ты ни крути.

И в жизни неизвестны мне пути,

Где не споткнуться путнику ни разу.

Но тайное стремление души,

Обычному невидимое глазу,

Подобно драгоценному алмазу

Проявится в Божественной Тиши.

Бессоница

Хотелось спать,

И вот, не спится.

Как будто огненная спица

Пронзила грудь мою.

Пуста кровать,

Как колесница

Без лучника и без возницы,

Поверженных в бою.

Теней неясных

Хороводы

Кружат.

Предчувствие невзгоды

Мой омрачает лик.

В мольбах напрасных

Ночь проходит…

Бессонница, —

Беду ль приводит,

Оберегает ли?

«Сегодня нет числа…»

Сегодня нет числа,

Сегодня — день вчерашний.

Хоть статус до конца

И не определён,

Но знаю точно я:

В рутинности домашней

Годами может длиться он.

И с удивлением,

А может быть и с грустью,

Увидев в зеркале

Случайно седину,

Не дожидаясь, когда сердце

Боль отпустит,

Не петлю затяну —

Избавь, Господь, от этой глупости, —

В души своей бездонность загляну.

«Там за рекой какая-то деревня…»

Там за рекой какая-то деревня.

Белеет приглушённо шифер крыш,

Корявы обнажённые деревья,

У берега стеной стоит камыш.

Всё это далеко, недостижимо.

Как люди там живут — непостижимо,

И тайной вечной будет для меня.

Глаза прикрыв рукой и лоб наморщив,

Пытаюсь я представить быт их общий

В позднеосенней сумрачности дня.

А впрочем, всё обыденно и просто:

Обжит и обитаем этот остров,

И люд вполне обычный там живёт.

Без суеты, не мудрствуя лукаво,

Размеренно, и разные забавы,

Что в городе в ходу, не признаёт.

И день за днём проходят мимо годы.

Как отзвуки далёкой непогоды,

Событья в мире не волнуют их.

К чему раздумий тягостных мученье:

В чём жизни смысл и в чём предназначенье? —

Лишь праздные умы утеху ищут в них.

А здесь, свою судьбу вверяя Богу,

И к золоту прохладны, и к свинцу,

Проходят жизни торную дорогу,

Ведущую к единому концу.

«Вспомнилось. Наш поздний ужин…»

Вспомнилось. Наш поздний ужин.

Блеск глянцевитый волос.

Хотелось бы быть её мужем,

Но что-то не склеивалось,

Что-то не стыковалось,